- От силы десять тысяч.
- Скуповато!
- Большего пока не предвидится.
Мы терпеливо ждем. На некоторых участках, где у немцев нет укреплений, наносим удары. Атакуем ночью, без артиллерийской подготовки. Иногда удается продвинуться на несколько километров вперед.
В конце августа, натолкнувшись на сильно укрепленную линию обороны Гулбене - Эргли - Плявиняс, наши войска окончательно приостановили наступление и перешли к обороне.
Северный сосед, закончив Тартускую операцию, закрепился на рубеже Тарту Гулбене.
Южнее нас противнику даже удалось оттеснить 3-й гвардейский механизированный корпус к Елгаве. Правда, северо-западнее от этого города 1-й Прибалтийский фронт вел бои в районах западнее Добеле и Шяуляя.
Сообщая разрешение Ставки временно прекратить наступательные действия, исполняющий обязанности начальника Генерального штаба генерал армии Антонов предупредил меня:
- К вам выехали руководители разведки.
- Это как расценивать, - полушутя, полусерьезно спросил я Антонова, - как недоверие к разведчикам фронта?
- Да нет же, - ответил он. - Просто наши представители с вашей, конечно, помощью будут уточнять положение противника по всей Прибалтике. Они обоснуются у вас, потому что вы находитесь в центре. Надо выяснить, насколько боеспособна группа армий "Север" и почему Гитлер до сих пор не начал выводить ее в Германию. Ну и, безусловно, изучить характер подготовленных ими оборонительных линий.
Дня через два у домика с черепичной крышей, где я жил, остановился запыленный "оппель". Из него вышел Федор Федотович. Он оказался плотным, приземистым, жизнерадостным человеком. Приехавший снял фуражку и, щурясь от яркого солнца, весело сказал:
- У вас здесь прямо курорт: птицы поют, яблоки, груши зреют! Не похоже на фронт!
Действительно, в последнее время боев совсем не было и установилась непривычная тишина. Ее нарушал лишь рокот какого-нибудь одиночного самолета в бездонной синеве неба.
Обе стороны готовились: одна - к обороне, другая - к наступлению.
Вторым из автомобиля вылез высокий, худощавый генерал-майор Артемий Федорович Федоров. Он не отличался многословием и поддерживал разговор только тогда, когда речь заходила о делах.
Первую короткую летучку решили устроить тут же, в палисаднике: слишком уж хороша была погода. В дом никому заходить не хотелось.
- В Москве недоумевают, - обратился ко мне Федор Федотович, - почему Прибалтийские фронты, имеющие в своем распоряжении вдвое больше дивизий, чем группа "Север", не могут покончить с ней?
