В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Это от вас не уйдет. Ох, Алешка, Алешка!.. (Рассматривает его несчастное, мокрое лицо.) Вы сами не понимаете, какой вы счастливчик. Давайте-ка меняться: я вам — мою известность, вместе с гипертонией, вы мне — свои печали, свою бездомность, с молодостью в придачу. Знаете, как это называется? Фаустовский комплекс: бешеная зависть к юности, мечты о чудесном омоложении и хроническая тоска. Особенно по ночам, когда сердце беззащитно, и пыль со всех пройденных дорог горчит на губах…
А л е ш к а. Пыль пройденных дорог?
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Что значат в сравнении с этим горести юности?! Даже несчастная любовь!
А л е ш к а. Это вы про Валю с Мишей?
В л а д и м и р Я н у а р ы ч (замялся). Почему вы решили, что именно про них?..
А л е ш к а. Владимир Януарович, меня можно полюбить?
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Вас трудно не полюбить, дружок.
А л е ш к а (смутившись). Может быть, это потому, что для меня в любом случае главное — служение человечеству? И на меньшее я не согласен.
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Отлично сказано.
А л е ш к а. Владимир Януарович! Как вы думаете, если человек любит, имеет он право…
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Я пойду пока прилягу, поработаю. Если бы вы знали, какая это мука! (Заметив на рояле книгу.) История? Изучаете?
А л е ш к а. Расстраиваюсь, Владимир Януарович.
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Почему?
А л е ш к а. За Россию больно.
В л а д и м и р Я н у а р ы ч (опешил). Ну да?..
А л е ш к а. Я как раз собирался поговорить с вами.
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. О чем?
А л е ш к а. О России.
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. А что с ней?
А л е ш к а. Какая судьба, а?.. (Помахивает учебником.) Какая история! Какая трудная, в сущности, история!
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Это вы серьезно?
А л е ш к а. Конечно.
В л а д и м и р Я н у а р ы ч (осторожно). Вас что же именно не устраивает?
А л е ш к а. Татарское нашествие.
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Дорогой мой, так ведь это старая история.
А л е ш к а. Но по текущему моменту у меня тоже есть замечания.
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Послушайте, право, я лучше пойду прилягу, поработаю.
А л е ш к а. Почему вы всегда уклоняетесь от моих вопросов?
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Но, дорогой мой, это для меня отвлеченно слишком. Утомительно как-то. Да, юность всегда утомительна. Все печали мира — мытарства ее души. Не сердитесь, в другой раз… (Двинулся к двери.) Позвонят из Союза, скажите, что я в редакции; позвонят из редакции, скажите — уехал в Союз. Посетителей принимайте, графоманов — вон! Говорить можете что угодно, но рукописей не берите ни под каким видом.
