В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Так это чудесно. Шататься по миру в поисках красоты — самое древнее и самое почтенное ремесло юности. Они бродят одни на распутьях, томимые древней жаждой красоты. Надо не ужасаться, а помогать им. Надо не браниться, а утолять эту жажду.
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Утолять? За одни такие недоразвитые штанишки следовало бы привлекать к суду, как за мелкое хулиганство.
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Им просто не хватает вкуса. Их прельщают дешевые сласти. Но рано или поздно они поймут, что́ стоит добыть красоту — мед жизни, тяжелый свежий мед жизни!
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Ну, если это тебя не смущает…
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Это меня не смущает! (Уходит в свою комнату.)
В а л я. Вронский, ваша судьба решена.
А л л о ч к а. Как решена? Вы это все-таки серьезно?
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Серьезно. И довольно об этом. (Алешке, шутливо.) Разумеется, оформлять наших отношений в группкоме мы не будем?
А л е ш к а. Конечно! Почему бы не верить людям на слово?
А л л о ч к а. В самом деле, почему бы не верить людям на слово? К чему, например, выходя замуж, люди оформляют свои отношения? Неужели вы, Миша, не поверили бы Вале на слово?
В а л я (на минуту растерялась). Девчонка наглеет не по дням, а по часам!
А л л о ч к а. Я подражаю тебе и твоим знакомым.
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Это что еще за разговоры?
В а л я. Она у вас тут совершенно распоясалась!
А л л о ч к а. Я подражаю ей, только и всего.
В л а д и м и р Я н у а р ы ч появляется в дверях своей комнаты.
Если у нас в доме все возможно, и мы выше предрассудков, зачем им регистрироваться?
Общее замешательство. Валя подзывает Алешку, и они скрываются на кухне.
А н а с т а с и я И в а н о в н а (Аллочке). Что с вами сегодня?
В л а д и м и р Я н у а р ы ч (Анастасии Ивановне). Не обращай внимания. Все эти разговоры свидетельствуют только о том, какое она еще невинное создание.
А л л о ч к а. А вот и не невинное!
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Довольно об этом! (Владимиру Януарычу.) Какова штучка? Если она говорит подобное при мне, то что же она делает без меня?!
В л а д и м и р Я н у а р ы ч. Говорю тебе, не придавай значения. Миша — свой человек. Он не придает значения.
М и ш а. Нет, я придаю. Мне тоже сдается, — если любишь, то веришь человеку больше, чем отметке в паспорте.
А л л о ч к а. Правильно! Что я маленькая, что ли?
М и ш а. Но ведь и регистрируются люди по любви, а не по канцелярской привычке?
