А н а с т а с и я И в а н о в н а. Кто же вы такой?
А л е ш к а. По профессии?
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Ну, для начала хотя бы по фамилии?
А л е ш к а. Ах, простите! (Представляется.) Вронский. Алексей.
А н а с т а с и я И в а н о в н а (пряча улыбку). Вронский? Какой Вронский? Граф из «Анны Карениной»?
А л е ш к а. Почему же граф? Просто Вронский.
А н а с т а с и я И в а н о в н а. А профессия?
А л е ш к а. Видите ли, только вы не пугайтесь. В некотором роде, я «человек без определенных занятий».
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Где же вы познакомились с Валей?
А л е ш к а. С Валентиной Семеновной? Случайно в парке разговорились. Вы, говорит, типаж… Если, говорит, не найдете ничего лучшего, ступайте к тетке, и адресок дала. (Вынимает листок.) Сокольники, Шестой просек…
А н а с т а с и я И в а н о в н а (разглядывает бумажку). Валин почерк… Уж эти мне актрисы!
А л е ш к а. Я сам некоторое время колебался. Однако голод не тетка!
Анастасия Ивановна достает из сумочки деньги, но Алешка от денег с достоинством отказывается.
Вы не так поняли. Я не побираюсь. Я только в силу некоторых серьезных обстоятельств…
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Понимаю, понимаю… Приехал в Москву поступать в институт. Провалился. Домой глаза показать совестно. Вот и застрял в чужом городе без гроша за душой. Так, что ли?
А л е ш к а. Как это вы сразу определили?
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Психолог.
А л е ш к а. Серьезно?
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Педагог.
А л е ш к а. Коллеги, стало быть? Я ведь тоже в Педагогический поступал, на исторический факультет. Вы, случайно, не историк?
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Нет. В детском доме для детей с неправильным поведением. Производственной практикой руковожу. Каких только сорванцов мне не посылают! И беру.
А л е ш к а. Ну, а со мной как же? Берете?
А н а с т а с и я И в а н о в н а (насторожилась). Куда?
А л е ш к а. В домашние работницы.
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Ну, ну, что за шутки?
А л е ш к а. Так ведь с институтом сорвалось. А домой я телеграфировал, что в Москве устроился. Все пути отрезаны. Спрашивается, как быть? Вернуться домой? У папы нервы, у тети Верки нервы. У меня, наконец, должно быть самолюбие?
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Конечно.
А л е ш к а. Решил, перебьюсь. Начну самостоятельную жизнь.
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Правильно.
А л е ш к а. И вот я здесь.
А н а с т а с и я И в а н о в н а. Это вы бросьте.
