Г л у ш к о в. Утешать не стоит. Не вышло. И точка… Постараюсь другим чем-нибудь способствовать.
Звонит Черный — «городской». Глушков снимает трубку.
Вас слушают… (Прикрывает ладонью микрофон, к Спасовскому.) Там опять этот, который по рыцарской линии. Измором берет.
Спасовский ничего не отвечает.
(Возвращается к телефонному разговору.) Товарищ дядя Коля, опять же не сможет он. Лучше бы завтра к вечерку… Да нет, мамаша у нас при смерти… Ну да. (Кладет трубку.)
С п а с о в с к и й. Что вы ему?.. Как у вас язык повернулся?
Г л у ш к о в. Сами приказали: обосновывать.
С п а с о в с к и й. Разве такими вещами можно?.. Он сейчас же бросится ко мне домой.
Г л у ш к о в. Пусть бросается. Зато избавились от него, самое малое, на сутки. А там — объяснимся, в ногах будем валяться.
С п а с о в с к и й (все еще не пришел в себя). Чудовищно.
Г л у ш к о в. А как прикажете изворачиваться? Летучку отменяем — бронхит. Инженерская планерка — катар сердечной мышцы. Теоретическая конференция — желудочный грипп.
С п а с о в с к и й. Кто просил вас врать во всех этих случаях?
Г л у ш к о в. Не соври я, у нас сейчас в приемной Ходынка была бы.
С п а с о в с к и й. Что люди подумают обо мне?
Г л у ш к о в. Валите все на меня. Помидорыч перестарался, тупая скотина, держиморда. Все я один! Вы — мимолетное виденье и гений чистой красоты.
С п а с о в с к и й. И все-таки категорически прошу, без вранья!.. Я блокирован. Я творю несбыточное. Я не щажу ни себя, ни других… Это правда. Грубая правда. И люди обязаны довольствоваться ею.
Красный, «бункерный», призывает Спасовского к приборам.
Светлеет?.. Не сглазить бы… Набирает силу? (Заикаясь от волнения.) Про… Про… А, черт! Проверить, сто раз проверить! Нет, я сам… (Опускает трубку, к Глушкову.) Помидорыч, вы, кажется, готовы способствовать?
Г л у ш к о в. В огонь и в воду!
С п а с о в с к и й. Продолжайте аннотации!
Г л у ш к о в. Так ведь?..
С п а с о в с к и й. Все равно годится!
Резко надламывается течение времени, бьют часы, меняется освещение.
П е р е к л ю ч е н и е с в е т а.
ЧАС РАКА
Г л у ш к о в стоит перед С п а с о в с к и м. Он пытается что-то сказать, но от волнения производит только некое невразумительное мычание. Губы его дрожат.
С п а с о в с к и й. Ничего не понимаю! Перестаньте дрожать! Объясните связно.
Г л у ш к о в. Сор… сорвался ваш Помидорыч. Недосмотр. А если уж по совести — преступление. (Всхлипнув.) И на чем? На снабжении сорвался… Вместо пяти баллонов углекислого подбросил к четвертому бункерному баллоны с кислородом.
