— Это не могла быть ты, — сказал. — Ты не могла… У меня были подозрения, но я смеялся над самим собой… ведь логика говорит об обратном… Ты не могла…
Ящерр всё повторял эту фразу, продолжая смотреть на меня остекленевшим взглядом. Это длилось добрых несколько минут.
Меня пугало его поведение. Казалось, судья меня не видел и не слышал, но когда я повернулась к двери, властный голос скомандовал:
— Стой!
Это уже был другой голос — уверенный и крепкий. Голос человека, осознающего свою силу.
Я обернулась. Он сбавил обороты.
— Вернись, пожалуйста. Венилакриме… Венилакриме… Какое красивое имя. Кто тебя так назвал?
Мы оба понимали: вопрос — всего лишь повод. Я считала, в нашей ситуации мы обойдёмся и без этого.
— Хорошшшшо… Венилакриме… — он поднял руки ладонями вперёд и медленно подошёл ко мне настолько близко, насколько позволяла клетка. — Когда тебе начали сниться эти сны?
Я задавалась вопросом: стоит ли отвечать? Он пленник, я — человек, подогнавший под него эту роль. Я прямо и косвенно виновата во всех его бедах, в запёкшихся губах и кровоточащей ране на плече. Мне не пристало вести с ним беседы.
— Почти сразу, как только ты появился… Ящерр, я думала, ты для этого вынудил меня приносить тебе еду, чтобы как-то усиливать действие влечения. Я думала, ты таким образом … мстишь.
Он лишь покачал головой. Попытался улыбнуться, но получилось донельзя плохо. Оскал, а не улыбка.
— Ты прекрасно знаешшшшшь — эта клетка блокирует мои силы. Я даже физически здесь слабее… — и указал на раненное плечо.
Кривой надлом брови и уставший голос дали мне понять, что Руанн тоже измотался от заточения. Всё это время я почему-то думала, что пребывание в плену он воспринимает как небольшое досадное происшествие, которое скоро разрешится. Видимо, я была неправа: его тоже тяготила вся эта ситуация, намного больше, чем могло показаться на первый взгляд.
— Если не влечение, тогда… объясни…
В эту фразу я вложила намного больше, чем хотела.
Следовало потребовать ответов: «Объясни мне, потому что эти сны сводят меня с ума! Объясни, так как сюжеты нарастают как снежный ком, и я не знаю, что будет, если в одном из снов ты откроешь глаза, а я не успею проснуться. Объясни, почему в кошмарах я боюсь тебя и твоего пробуждения больше, чем в реальной жизни? Объясни!»
Вместо этого я спросила:
— Почему ты так отреагировал на признание о снах?
Судья бросил на меня колючий взгляд.
— Ты даже не представляешшшшшшшь, как сложно в это поверить… в первую очередь мне. Сложно. В это. Поверить.
