— наконец, я во всеуслышание заявляю, что все разговоры о причастности Сестер Ши и народа Саратхана к нападениям оборотней на людей в Пограничье, являются клеветой и ложью. Это Орден и его прислужники Псари выводят и используют людей-волков для своих грязных целей, и Орден же, стремясь замести следы своих чернокнижных деяний, преследует и убивает ни в чем не повинных людей, объявляя их колдунами и ведьмами, повелевающими оборотнями. Все это делается для того, чтобы запугать людей и заставить их принять власть захватчиков и управляющей ими зловещей нежити, известной как Вечные. Впрочем, заявляю во всеуслышание, что одного из Вечных я собственноручно прикончил в подземельях города Роэн-Блайн. Если вальгардцы и Орден смогут опровергнуть мои слова, пусть сделают это, а я посмотрю, как у них это получится.
С любовью ко всем добрым и честным людям,
Кириэль Сергиус, слуга богини Алиль и истины.
— О, да ты менестрель не хуже де Клерка! — восхитился Холавид, когда я прочел свое обращение. — Отлично сказано. Теперь награда за твою голову станет еще выше.
— В моем мире это называется идеологическая война. Я хочу, — добавил я, обращаясь к Рескеру, — чтобы в ближайшие дни копии этого текста появились по всей Брутхайме. Это возможно?
— Я и мои друзья сделаем это с величайшим удовольствием, — ответил Рескер, забирая у меня бумагу. — Хотел бы я взглянуть на рожи Валенхорста и прочих вальгардских собак, когда они это прочитают.
— Отлично. А я за это время попробую сделать одно крайне важное дело. Есть еще один человек, с которым я обещал встретиться. Очень мне кажется, что исход начавшейся войны зависит от него не меньше, чем от Вильяма де Клерка.
— И кто же он? — в один голос спросили меня Рескер и Холавид.
— Милорд Джарли. Новый герцог Роэн-Блайна, человек, которому есть что терять и за что отомстить вальгардцам. И я знаю, как его найти.
Уитанни не одобрила моей идеи. Ей совершенно не понравилось все, что я ей сказал.
— Уитанни лльяр-а-лайн ау ллеу нойн д» маар дханнан фьенн, — заявила она мне, яростно сверкая глазищами. — Ллеу аирр тарньянн фруарр!
— Да все я понимаю, — сказал я самым примирительным тоном. — Ты боишься, что меня могут схватить. Считаешь я что я поступаю глупо. Но у меня нет выбора. Мне надо найти этого человека. Вспомни, мы же обещали ему.
— Ллеу аирр кьяртр! — Уитанни от переизбытка гнева даже ножкой топнула. — Най хенна!
— Нельзя? Можно, киса моя ненаглядная, нужно. Мы сидим тут уже неделю. Вальгардцы заявляют, что схватили де Клерка. Понимаешь, что это означает? Я никогда — слышишь, никогда! — не смогу вернуться домой. А мне как-то не улыбается сидеть в вашем мире всю жизнь. Надо Вику найти.
