Эрмин вскочил — на серых щеках отчетливо проступала краска.
— Ты недооцениваешь узы крови!
— Прекрасно. Тогда казним егерей, а дальше делай что пожелаешь. Хоть удочери свою Мышку, хоть в жены возьми. Мне без разницы — наши пути разойдутся. Но пока дело не сделано — не смей мне мешать! Ты понятия не имеешь, против кого подписался!
Дроу тяжело вздохнул и сел напротив товарища.
— Может, теперь поделишься своим грандиозным планом?
— Всему свое время.
Филипп вернулся за час до полудня — с огромными торбами на плечах. Заказанные мстителями покупки занимали меньше трети места — все остальное отводилось под изысканную еду и одежки. Не забыл хозяин порадовать и свою женушку, ныне ютящуюся внизу на узенькой кровати. Армаген насчитал двенадцать бутылок вишневой настойки, которые толстяк с блеском в глазах выстраивал на подоконнике.
— Сейчас я приготовлю обед, — зашлепал пухлыми губками мужчина. — Королевский!
— Угу, — Армаген забрал свои вещи и вернулся в мансарду.
— Я просил позвать Мышку, — напомнил Эрмин. — Где она? У меня для нее подарок.
— Сосредоточься, пожалуйста, на плане, — как можно спокойнее попросил целитель. — Не заставляй принимать меры.
— Какие? Побьешь меня?
— Нет. Поделюсь подробностями смерти твоей сестры.
Дроу нахмурился, но спорить не стал. Вытащив из сумки тряпку и бычью голову, охотник подошел к окну и разложил покупки на столике.
— Зачем тебе эта гадость?
— Для ритуала. Отец обучил меня основам магии крови, но для пробуждения знаний требуется принести жертву.
— О как. Я не против, но сначала выполни одно небольшое поручение.
Эрмин навострил серые уши.
— Держи карту и глаза, — Армаген протянул крупные шары, гроздьями висящие на заточенной жерди. — Спрячь артефакты недалеко от северных и восточных врат — тут и тут.
Тонкий палец дважды тыкнул в хрустящий пергамент.
— Егеря прибудут в Герадию только этими дорогами. Я хочу знать, когда и где устраивать засаду. И постарайся не привлекать внимания. Ты это умеешь.
Эрмин спрятал карту в нагрудный карман, а торбу с глазами закинул на плечо.
— Хочешь сразиться за стенами?
— Ни в коем случае — только городской бой. Среди тесных улиц мы будем иметь преимущество. Схватка на открытой местности — самоубийство. Тебе времени до вечера. Потом в дело вступаю я.
Напарник пожал плечами — мол, как пожелаешь, и спустился вниз. Из окна Армаген видел, как дроу шагает по грязной подворотне в сторону ворот. Оставалось только ждать и надеяться на удачу и благоразумие товарища.
