Чубуком грез делю долину на районы, провожу водопровод, перемещаю учреждения соответственно потребностям, загоняю колонны гостей в только что отстроенные отели без вшей и клопов, оркестрам даю знак играть гимн всеобщему порядку и ликованию, в которых благодаря тонкой и умелой организации нет ни грана фальши и неискренности.
Зеленая лесная муха укусила меня в руку. Я ее согнал, почесался, и тут же мечты мои развеялись, как надежды на утверждение проекта бюджета. Теперь я видел только то, что могут видеть человеческие глаза. Подо мной лежала зеленая долина, исхлестанная ливнями слепящего света…
В усталой зелени схоронились дома. Только раскаленные крыши сверкают, точно лысины чиновников после головомойки у шефа. В одном конце дымит лесопилка. Можно подумать, что какой-нибудь дядюшка разлегся в тени и, посасывая трубку, дымит в небо. Белеет единственный двухэтажный дом. Только что подвели под крышу. Рядом чернеют котлованы будущих фундаментов. Итак, негусто, ежели принять во внимание мои гигантские задумки. Но главное уже сделано. Я проткнул брюхо летаргии. Всколыхнул спячку. Возможностью заработать привел в движение невидимые в людях пружины.
Средства у меня есть. Торговля процветает. Уже работают три магазина, на полках лежат товары, каких не сыщешь даже на базах, где мы отовариваемся. Как я их добываю, это уж мое дело. Иногда даже без ущерба для социализма сотрудничаю со свергнутыми классами. А как известно, эти классы были не дураки хотя бы по части закупки товаров.
На уездной скупщине я заявил, что рассадник растет и развивается — любо-дорого смотреть, что дела в кооперативе идут как по маслу, что он уже не нуждается ни в каких дотациях. Напротив, сам готов помочь дорогому уезду — только попроси! Последние мои слова были встречены дружными овациями. Хлопали все — от союзного депутата до комитетского портье. Я выглядел настоящим героем. Никто, конечно, не обнаружил рентабельности моего заявления. А ведь именно оно давало моральное право запустить руку в общую кассу. Теперь-то уж они поверят в реальность и выполнимость любых моих грандиозных планов. И потекут в Лабудовац золотые реки! Товарищ депутат, которому я предоставил широкую возможность хвастаться успехами своего края, наградил меня, прямо скажем, с депутатской щедростью. Исхлопотал, без единого динара, две полностью оборудованные мастерские — механическую и столярную! По линии кооперации я получил два трактора в качестве премии и поощрения. И тут я не растерялся и, не доверяя другим выбор марок, сам ткнул пальцем в гусеничные. А поскольку до сельского хозяйства очередь еще не дошла, я использовал тракторы для вывоза стволов с лесоповала. Сейчас, сидя под руинами крепости, я слышу сквозь недвижные слои солнечной тишины их тарахтенье далеко за горой.
