– Слова, – внезапно севшим голосом отозвался Стрегон. – Это просто слова. В то время как Белка нуждается в помощи.
– Не тебе ее судить.
– Не тебе говорить, что для нее лучше.
– Ты прав, – неохотно согласился Шир. – Но у меня есть приказ и есть долг, который я исполню.
– Это глупо, – тоскливо повторил Стрегон, краем глаза следя за тем, как за его спиной собираются побратимы. – Глупо ломать копья перед орками – они все равно этого не оценят.
– Глупо совать голову в пасть хмере, – холодно парировал охотник. – Но еще глупее приманивать ее к своему дому, надеясь приручить. Я сказал: ты не понимаешь, что происходит. Не вмешивайся.
– Я не могу.
– Жаль, – вздохнул Шир. – Ты слишком упрям. А Бел наверняка огорчится, если я тебя убью.
– Ты ведь тоже боишься, – в отчаянии прикусил губу Стрегон. – Боишься за нее!
Шир на мгновение отвел глаза.
– Это ничего не меняет.
– Почему ты упорствуешь? – тихо спросил Тирриниэль, становясь рядом с братьями. – Вдруг Бел сейчас ошиблась, и наше бездействие может ей дорого обойтись.
– Да, возможно. – У Шира все-таки дрогнул голос.
– Тогда почему, Торк тебя возьми?!
– Потому что я не могу по-другому, – наконец хрипло выдохнул охотник. – Не могу предать и противиться – тоже… Это слишком тяжело, а вы просто не понимаете…
Тирриниэль хотел было закончить этот глупый спор, из-за которого грозящая Белке опасность возрастала с каждой минутой, но услышал за спиной легкий шорох и удивленно обернулся. А вместе с ним обернулись и братья, но почти сразу застыли, силясь уложить в голове один простенький факт, с потрясающей яркостью вмешавшийся в их нелепую перебранку. В тот же миг у Шира страшновато изменилось лицо, пальцы скрючились, из горла против воли вырвался низкий рык…
Однако взрослой хмере, обнаружившей на своей территории чужаков, было все равно: хищно прищурив раскосые глаза и раздраженно рассекая воздух гибким хвостом, она приготовилась к атаке.
Стрегону показалось, что время ненадолго остановилось. Он стоял лицом к лицу с самой смертоносной тварью Проклятого леса и не мог заставить себя пошевелиться, словно какая-то часть его смутно предчувствовала, что это движение может стать последним, и отчаянно не желала умирать. За спиной остался охотник, спор с которым мгновенно потерял всякую значимость, сбоку застыли застигнутые врасплох эльфы. У Тирриниэля расширились глаза, Ланниэль судорожно вздохнул, в долю секунды осознав, что даже вдевятером им будет сложно противостоять свирепой хищнице. К сожалению, они не были готовы к этой встрече, а теперь стало слишком поздно что-либо предпринимать: на хмеру не действует магия, ее шкуру не берет простая сталь, ее когти с легкостью справятся с их радужными кольчугами, а зубы без всякого труда разорвут незадачливых спорщиков на месте!
