Ему хотелось поскорее вернуться домой и показать добычу маме. А потом — Юки. Амэ гадал, как они посмотрят на него.
Изумятся и вытаращат глаза? Похвалят за удачную охоту?
И тут… Амэ наступил на собственный шарф, потерял равновесие и упал в речку. Плюх! В воздух поднялись брызги, а за ними — улетевший зимородок.
Речка оказалась на удивление холодной, быстрой и глубокой. Трудно поверить, что с берега вода выглядела такой мирной. Амэ пытался хвататься за камни, но у него никак не получалось.
— Ма… мама! — Амэ отчаянно барахтался, обращаясь то волком, то человеком.
Волчонок Юки услышала голос, промчалась по склону в сторону речки и закричала:
— Амэ! Мама, Амэ!
Пронзительный голос мгновенно привёл Хану в чувство.
— ?!
По её телу побежали мурашки.
— Амэ!
Она пулей кинулась вслед за Юки, тут же запнулась, упала, но встала и побежала дальше.
— Амэ!!!
Пусть она и не видела сына, но образ мальчика, зовущего на помощь, сам всплыл в голове. Ей казалось, будто Амэ думает, что мать лишь безучастно смотрит, как умирает её ребёнок. «Мама, мама», — тянул он. Ещё и ещё. Она отчётливо слышала его голос.
Но каким бы безумным ни было наваждение, в ту минуту Хана не осознавала этого. Она не знала, куда кинуться.
— Амэ!.. Амэ!..
Хана едва сдерживала слёзы и бежала куда глаза глядят. Она то выходила к ручью, то отдалялась, то вовсе теряла направление — и никак не могла найти сына. Время и силы уходили впустую. Лёгкие облачка превратились в плотные серые тучи.
Хана нашла Амэ уже после того, как пошёл мелкий снежок. Ручей вынес его нагое тело почти к самой реке.
— Амэ!!!
От ужаса душа Ханы ушла в пятки.
Она подбежала к нему, забыв обо всём на свете, схватила за плечи и начала трясти.
— Амэ! Очнись! Амэ!!!
Но он не откликался, сколько бы она ни трясла. Его кожа побледнела и замёрзла настолько, что он скорее напоминал камень с берега реки, чем маленького мальчика. Но Хана не обращала на это внимания и всё продолжала трясти:
— Амэ… Амэ… Амэ!!!
Затем она крепко прижала его к себе.
Рядом сидела и тяжело дышала Юки-волчонок. Судя по каплям, что без остановки стекали по её шерсти, это она вытащила Амэ из ручья.
Хана продолжала крепко обнимать тело сына. Неужели она потеряет его? Неужели она больше не услышит его голоса? Неужели больше не погладит по спине и не скажет волшебное «всё хорошо»? Неужели больше она не будет вытирать его слёзы? Неужели больше не увидит его очаровательной улыбки? Неужели он повторит злую судьбу отца и окоченеет насмерть, промокнув насквозь?
