— В первый раз лучше не усложнять. Калаши, газовые шашки, заложники — вот и всё, что надо, — Рыгор сложил руки, целясь воображаемым автоматом. — И обязательно надо на голову надеть чулок, чтоб не узнали! Или вязаную шапку. Только глаза прорезать.
— Это всё понятно. Но ты знаешь, что у каждой кассирши под столом красная кнопка? Как только мы войдём, они тут же вызовут милицию.
— Пока милиция приедет, мы всё успеем! Не боись! Раньше, чем минут через десять-пятнадцать, они никак не появятся.
— Слишком произвольное допущение. Они вполне могут приехать через пять минут. Кроме того, обычно в банках ещё и охранники стоят. Сам я там не бывал, но читал где-то.
Лявон говорил это с грустным видом, как бы жалея, что ограбление заведомо обречено на провал. Но Рыгор был уверен, что Лявон подыгрывает его шуткам, и вовсю веселился, пьяно блестя тёмными глазами.
— Вначале завалим охранника. Да и вообще всех завалим. Сразу батальон не приедет. Сначала двоих-троих пришлют, не больше, — Рыгор размахивал бутылкой, — А мы притаимся и хоп! Мешок на голову и в колодец!
Лявон поморщился:
— Лучше обойтись без жертв. Убивать — это гадко. Тем более ради денег.
— Смертной казни боишься?
— Нет, я об этом не думал даже. Неприятно просто. Насилие — это не для меня.
Рыгор наконец понял, что Лявон говорит серьёзно. Не зная, что сказать, он нагнулся и провёл пальцами по ступени, проверяя, не испачкаются ли его светло-синие джинсы. Пальцы остались чистыми. Рыгор присел. Допил последний глоток из бутылки и опустил её возле мусорки. Тем временем Лявон размышлял вслух:
— Хотя, с другой стороны, какая разница, убьём мы их сегодня или они сами умрут через двадцать лет? Всё равно ведь умрут, и воспрепятствовать этому процессу невозможно, — он помолчал. — Более того, мне сейчас пришла в голову отличная мысль! Можно взглянуть на вопрос по-христиански… Ты же христианин, Рыгор?
Рыгор неопределённо кивнул. Он достал из сумки непочатую пачку сигарет и вылущил её из прозрачной плёнки. Плёнка, намагнитившись, держалась на его пальцах и не хотела лететь в мусорку.
— Ну так вот, по-христиански для души человеческой весьма полезно, чтобы тело умерло пораньше. Вдумайся: чем раньше человек покидает земную юдоль, тем меньше успевает нагрешить. Ведь вероятность того, что однажды он образумится и перестанет грешить, ускользающее мала. День ото дня человек укрепляется и закосневает во грехе.
— Согласен, — заметил Рыгор, с веселья переключившись на пьяную вдумчивость. — По себе знаю — чем дальше живёшь, тем большей скотиной становишься.
