— Что с тобой, Макс?
— Ничего, все в порядке. Просто задремал. Меня сморила влажность и духота. — Я вытащил пачку сигарет, купленную мне Элейн в то утро.
Джо мрачно уставился на пачку. Таким уж он был, ему всегда хотелось считать меня человеком, который держит слово.
— И с каких это пор ты снова начал курить? — спросил он, хотя и взял предложенную сигарету.
— Понимаешь, когда меня чуть не застрелил один наших лучших сотрудников, а потом я только и делал, что спасался от полиции, это сломило мою решимость. Сейчас меня меньше всего волнует перспектива получить рак легких.
Мы засмеялись и осушили стаканы.
— Ты спешишь или, может, допьем пиво? — предложил я.
В последнее время нам редко приходилось вот так сидеть и разговаривать, и у меня было ощущение, что такой случай теперь не скоро представится. Мне не хотелось расставаться с другом.
— Нет, я никуда не тороплюсь.
Тогда я разлил остальные две банки, и мы сидели, курили и говорили о старых временах: о наших знакомых, о разных переделках, о местах, где нам приходилось служить. Только один раз мы замолчали — когда Джо упомянул Эльзу и его глаза словно заволокло темным облаком, видно, вспомнил обо всем. И я снова остро ощутил свою вину и поспешил перевести разговор на другую тему, пожалуй, слишком явно.
Приближался вечер, скоро должна была прийти Элейн. Джо собрался уходить, и на прощание мы обменялись рукопожатием, но как-то сухо и угрюмо. Как будто оба знали, что почему-то между нами больше никогда не будет прежних дружеских отношений.
