Он еще помолчал, продолжая обдумывать свое положение. Я небрежно заглянул за спинку дивана, куда он второпях спрятал миниатюрные весы, фасовочные пакетики, соду и белый порошок. Это на него подействовало.
— Ну хорошо.
Беррин сверился с записями в своем блокноте.
— Вы работали охранником на входе в «Аркадию» семнадцать раз за три месяца, предшествовавших смерти мистера Мэттьюза. Полагаю, в большинстве этих случаев он тоже там присутствовал, поскольку занимал пост старшего швейцара.
— Да, я хорошо его знал. Он был нормальным парнем. Правда, немного важничал, но это ничего.
— Он был главным наркодилером в клубе, так?
— Послушайте, я не хочу, чтобы все это было обращено против меня…
Я опять выразительно заглянул за спинку дивана на доказательства его преступной деятельности.
— Думаю, у вас нет выбора, мистер Макбрайд. Если только вы ничего не имеете против того, чтобы провести несколько дней за решеткой, гадая, зачем вы остались единственным человеком, который еще верит в устаревший кодекс чести, действующий в воровском сообществе.
— Ну ладно, будь по-вашему. Да, в клубе он был главным дилером. Он заправлял всем этажом.
— И как это происходило? — поинтересовался Беррин.
— Вообще-то все охранники были дилерами. Только не крупными, имейте в виду. Но нам разрешали продавать наркоту.
— Кто?
— Руководство клуба.
— То есть Рой Фаулер?
— Да, он.
— Продолжайте, — приказал я.
— У нас имелась монополия на торговлю в клубе. Если за этим заставали посторонних, им здорово доставалось. А так всем наркоманам было известно: если тебе нужна доза, обратись к охраннику. Но просто подойти ко входу и спросить дозу не разрешалось, важно было обратиться к человеку, дежурившему в зале. Охранники не носили порошок при себе, опасаясь нарваться на сыщика, но если покупатель не вызывал у них подозрений, они передавали заказ Фаулеру, Мэттьюзу или еще кому-нибудь из служащих, и те приносили дозу. Деньги получал человек, продавший дозу, а утром, в конце работы, все доходы собирались вместе и делились. Восемьдесят процентов дохода забирал Фаулер, так уж было установлено, а остальное доставалось тебе.
— И хорошо шло дело? — спросил Беррин.
— Неплохо, — кивнул Макбрайд.
— Сколько вы зарабатывали за ночь?
— Если повезет, до двух сотен.
Беррин удивленно свистнул.
— Порядочные деньги, особенно для того, кто забирает себе восемьдесят процентов.
— А все охранники имели возможность получать такие деньги?
— Да, мы по очереди дежурили внутри.
