Фаулер приблизился и стал так настороженно рассматривать пистолет, как будто боялся, что тот вдруг подскочит и укусит его.
— А он работает?
— Вам известно что-то, о чем я не знаю?
— О чем вы говорите?
— А почему вас так интересует, работает он или нет? Вы, видно, рассчитываете, что я собираюсь из него стрелять? Если так, то я не уверен, что захочу идти с вами. Моя жизнь и жизнь моих товарищей, которые остались внизу, стоит гораздо больше этих шести тысяч. Вы понимаете, о чем я?
— Я бы и сам не пошел, если бы думал, что произойдет какое-нибудь непредвиденное событие, но просто на всякий случай я хочу быть уверенным в поддержке.
— Он работает, — сказал я. — Но если мне придется им воспользоваться, я буду очень недоволен. А когда я недоволен, то и вы будете недовольны. Это я вам обещаю.
Я открыл дверь, дождался, пока он выйдет, затем выключил свет и спустился за ним следом.
* * *
— Остановитесь здесь, — попросил Фаулер.
Эрик повернул руль, и машина приблизилась к въезду на заброшенного вида коммерческую стоянку, окруженную высоким забором из металлической сетки. Дорогу нам загораживал автоматический барьер.
— Подъезжайте к панели с кнопками и наберите код — эс два-три-четыре.
Эрик ничего не ответил, но сделал, как он велел, и барьер поднялся. Машина вкатила внутрь и дальше к перекрестку в виде буквы «Т». Над стоящим впереди одноэтажным строением сияла неоновая вывеска — «Кэнли электроникс».
— Посидите минутку, — сказал Фаулер и выскочил из машины так быстро, что мы не успели даже спросить, куда это он. Мы видели, как он пересек дорогу и подошел к растрепанной живой изгороди перед «Кэнли электроникс». Там он остановился, внимательно огляделся по сторонам, затем нагнулся и засунул кейс подальше в кусты, чтобы его не было видно.
— Что он делает? — спросил Эрик. — По-моему, ты говорил, там документы на его клуб.
Я пожал плечами:
— Так я и думал.
Эрик встревоженно покачал головой:
— Не нравится мне это дело, Макс. Как-то все подозрительно. Зачем было устраивать встречу в таком захолустье?…
— Может, он просто осторожничает, — как всегда невозмутимо возразил Тони. — Сначала хочет убедиться, что они принесли деньги.
— Может быть, — проворчал я, не слишком успокоенный этим объяснением. — Только нам нужно держаться осмотрительнее. Видно, эти парни хитрее, чем мы предполагали.
— Черт, я слишком стар для такого дела. Ведь я уже дед.
— Умственная и физическая работа отдаляет наступление старости, — поучительно заметил Тони. — Когда мой дед ушел на пенсию, он целыми днями ничего не делал, только пялился в телевизор и уже через пять лет превратился в дряхлую развалину. И помер, воображая, будто выходит из дома под ручку с телеведущей Кэрол Вордерман, бедный идиот.
