Кондрат увидел выходящего из хаты Костю и, спрыгнув с коня, пошел ему навстречу. Друзья встретились и крепко обнялись. Костя, широкоплечий здоровяк с корявым шрамом через все лицо от кривого османского ятагана, буйный в гневе и веселый с друзьями, крепко, до хруста, сжал плечи бахмутского атамана. Видимо, старый боевой товарищ хотел показать донцу, что не обабился, не заплыл жиром и по-прежнему воин.
– Силен, чертяка, – прохрипел Кондрат, с усилием, разводя руки запорожца. – Сколько лет после Азова прошло, а ты все такой же.
– А чего нам меняться, Кондрат… – Костя всплеснул руками и поворотился по двору. – Только вот хозяйством обзавелся, да оженился. Сам видишь, что теперь я что-то в жизни имею. Проходи в хату, ты как раз к обеду. А позже Лукьян Хохол появиться должен, и тогда уже о делах поговорим. Ты ведь, наверняка, не просто так в гости приехал?
– Верно, не погостить я к тебе за сотни верст мчался, – сказал Булавин, и атаманы прошли в хату.
В просторной горнице на покрытом вышитой украинской скатертью столе стояли всякие вкусности, которые по достоинству сможет оценить любой, кто хоть раз был приглашен за стол справного казака. Кондрат увидел вареники, жареную рыбу, сметану, пучки свежей зелени, а на середине запотевшую бутыль с горилкой и почувствовал, как в его животе требовательно заворчал дикий зверек по имени «голод».
Через полчаса, насытившись и выпив с Костей за встречу по кубку горилки, донской атаман отвалился от щедрого стола. Пришло время для серьезного разговора и Костя с Кондратом вышли в сад. В это же время появился Лукьян Хохол с десятком рядовых сечевиков из своего куреня. Хохол, поприветствовал прибывшего с Дона старого товарища, а затем атаманы расположились в тени раскидистой высокой груши, улепом покрытой пока еще зелеными неспелыми плодами, и завели разговор.
– Говорят, на Дону нынче неспокойно? – спросил Костя.
– Да, есть такое, – подтвердил Кондрат и рассказал друзьям о своих планах по разгрому карателей и желании поднять Дон и его союзников на борьбу с царем Петром Романовым.
Атаманы помолчали, не сговариваясь, дабы потянуть время и подумать, забили душистым табаком трубки и закурили.
– Что предлагаешь, Кондрат? – наконец, прерывая молчание, спросил Лукьян.
– Помощь ваша требуется. Ждем, что Сечь всеми своими силами поднимется. Нет мочи терпеть спесивых московских бояр, которые казаков захолопить хотят. После нас и ваш черед придет – это вы понимать должны. На левом берегу Днепра царские войска стоят, а крепость Каменный Затон переправу через реку держит и лишает сечевиков доходов. Для вас сие как ножом по сердцу, и это только начало. Думаем, что Костю, – Булавин кивнул на Гордиенко, – надо кошевым атаманом избрать. Говорят, Тимофей Финенко слишком робок, на чужое мнение постоянно оглядывается. И если его о помощи просить, ничего у нас с вами не сладится.
