Рэйчел допила вино и прижала пустой бокал к ключице, рассматривая прекрасное лицо Мадонны. Может, Тейяр и прав. Может, просто следует обо всем забыть.
– Прошу прощения.
Рядом стоял Новый мертвый, только что пришедший. Он был ниже ее ростом, с темными редеющими волосами, руки сцеплены за спиной. На нем была маска – белый гладкий овал с золотой сеткой на ушах. С его короной явно было что-то не в порядке – она ощутимо гудела.
– Да?
– Хотел вас поблагодарить. За то, что устроили этот скандальчик. Я боялся, что вечер будет кошмарно скучным и я только зря потрачу время. А вместо этого все говорят только о вас.
У Рэйчел екнуло сердце.
– Честно говоря, сэр, я бы предпочла скучный вечер. Но рада, что развлекла вас. Мы встречались?
– Простите, совсем забыл про манеры. Мы встречались мельком, до моего перехода. Питер Блум. Просто Питер. Я из Иберийского отдела.
Его рука была холодной, как всегда у наемного тела, но пожатие крепкое и уверенное.
– Рэйчел Уайт.
– Гай Берджесс передал мне ваши слова. – Питер поморщился, сунул руку в карман, что-то там подкрутил и дернул плечами. – Прошу меня извинить. Плохая связь. По дороге я упал. Наверное, медиум выставит мне чудовищный счет.
Это объясняло слегка помятый вид Блума. На его брюках виднелась свежая грязь.
– Ты тоже собираешься мне посочувствовать, Питер? Боюсь, для одного вечера с меня уже достаточно.
– Вовсе нет. Вообще-то я с тобой согласен. У обоих управлений есть свои недостатки, и кумовство – один из них. Подковерная борьба глав управлений – еще один. Плюс соперничество между управлениями. Здесь мы пьем и закусываем вместе, но ваши терпеть не могут наших, а у Летнего управления есть склонность… – Блум запнулся.
– К чувству собственного превосходства? Высокомерию? Заносчивости?
– Это твои слова, а не мои. Не только с тобой обошлись несправедливо. Печально, не правда ли? Мы поступили на службу ради чего-то большего, нежели мы сами. Даже чего-то священного.
Блум посмотрел на картину, склонив голову набок.
– Что ж, Мария не задавала вопросов и не восставала, и в ее случае это сработало. – Она делала что велят, и мы до сих пор ее почитаем. Возможно, мне стоит последовать ее примеру, – сказала Рэйчел. В ее тоне звучала горечь.
– У тебя очень циничный настрой.
– Потому что я циник по натуре. Полагаю, издержки профессии.
Этого она с Максом не репетировала. Тот просил ее просто говорить то, что звучит натурально. Рэйчел изучала Блума, но под маской трудно было что-то прочесть.
