Туман сделался еще гуще. Андрей схватился за голову. Он потерял всякую веру в то, что двигается правильно. Многочисленные повороты, которые он делал, совсем закружили ему голову. Теперь он никак не мог понять, в какой стороне находятся его товарищи. Вот когда пожалел он, что с ним не было „матки“! Она бы подсказала, куда ему итти. И зачем он не захватил с собой ружья? Можно было бы выстрелить и дать знать, что он заблудился.
Но, может быть, они услышат, если он будет кричать? Андрей стал голосить, насколько хватило сил.
Он звал Илью, Якуньку, Семена, всех остальных товарищей; аукал на разные лады и прислушивался, приставляя ладонь к уху. Ледяная пустыня молчала. Никто не откликался.
Андрей почувствовал, как задрожали его колени, а на лбу выступил пот. Что же ему делать? Не может быть, чтобы лодка была очень далеко! Он вовсе не так долго шел. Всего лучше теперь вовсе не трогаться с места. Он все равно не знает куда итти. Быть может товарищи не слышат его только потому, что слишком крепко спят, закутавшись с головой в одеяла. Но, ведь, должны же они, наконец, проснуться! Тогда сами хватятся его и начнут искать. Эта мысль вернула ему немного бодрости, и он снова начал кликать товарищей. Особенно часто — Якуньку.
Он кричал долго, до хрипоты, и снова отчаяние начало овладевать им.
Вдруг глухой гром выстрела заставил его встрепенуться. Наконец-то. Но странно, почему он раздался совсем не с той стороны, где, как ему казалось, должен быть карбас. Неужели мог он ошибиться!
А что, если это не выстрел, а удар треснувшей льдины?
Эта мысль снова заставила его похолодеть. Он начал кричать теперь уже в ту сторону, откуда слышался удар.
Мертвое молчание! Ни одного звука в ответ! Ясно, что это был только треск льда.
Блеснувшие надежды угасли опять, и его отчаяние стало еще более тяжелым.
Вдруг снова ударил выстрел с той же стороны, что и в первый раз. Только как-будто громче и ближе.
— Ого-го-гооо!.. — донеслось до него глухо, сквозь туман, словно через толстую стену.
Не помня себя от радости, Андрей кинулся навстречу этому далекому зову. Он бежал, кричал, задыхался и снова бежал, а возгласы становились все яснее и яснее.
Наконец Андрей услышал какой-то металлический звон, который доносился до него с той же стороны, что и басистый мужской голос, а через несколько минут на вершине тороса тускло выступила гигантская человеческая фигура. Она была какой-то невиданной величины.
— Жив ли? — крикнула она ему, размахивая руками.
