Но какие бывали дни: они втроем на кухне, дети заняты своими делами, а она готовит, все ждут Джима с работы, Генри гавкает у ног, выпрашивая лакомства…
Эми схватила коробку кексов и захлопнула дверцу буфета.
Времена изменились. Она не должна об этом забывать. Даже если по-прежнему надеется, что Генри скоро вернется домой и снова будет просить угощения.
– В общем, звонил ваш отец, – сказала Эми с деланым безразличием.
Она разложила кексы по двум блюдам, покрыла взбитыми сливками из холодильника и протянула Джеку и Клэр.
Забирая свою порцию, Джек не поднял глаз на Эми.
– И? – спросил он с полным ртом, рассыпав крошки повсюду.
– И… есть несколько изменений в планах на Рождество.
Клэр встревоженно подняла голову.
– Каких? Подарков не будет?
Конечно, это ее волновало больше всего. Эми вздохнула.
– Я уверена, подарки будут. На самом деле отец может вручить их даже раньше. Он заедет во вторник.
– Отлично!
Чему Клэр радовалась больше – встрече с Джимом или возможным подаркам, Эми не знала.
Джек явно не был в восторге ни от того, ни от другого.
– Я не хочу его видеть. Нам и так надо ехать туда в День подарков. Разве этого мало?
Что ж, хотя бы эта перемена его обрадует.
– Вообще-то, с Днем подарков тоже произошли кое-какие изменения. Ваш отец собирается кататься на лыжах на Рождество, и поэтому придется нам провести больше времени вместе, прежде чем вы отправитесь к нему.
И к Бонни, как предполагала она. Хотя это еще не обсуждалось.
А стоило бы. Эми знала это. Совсем скоро.
– Великолепно. Значит, во вторник я уйду и мне вообще не придется с ним пересекаться. Идеально.
Джек засунул половину последнего кекса в рот.
– Джек… – начала Эми, но Клэр перебила ее.
– То есть на Рождество мы вообще его не увидим?
– Ты увидишь его во вторник, – ободряюще сказала Эми. – Можем сегодня упаковать для него подарки, а завтра подарить. Включим какой-нибудь рождественский фильм, и вот уже праздничное настроение…
– Ты сказала ему о Генри? – спросил Джек.
Эми покачала головой.
– Я, в общем-то, не говорила с ним. Он оставил мне голосовое сообщение.
– Значит, ты и сама не хочешь с ним разговаривать, – проницательно заметил Джек. – Как ты вообще можешь ругать меня за то, что я не хочу его видеть, если сама не хочешь?
У нее не нашлось веских аргументов в ответ, никаких. Только тысяча чувств, разрывающих сердце, ни одно из которых она не могла выразить словами.
Поэтому она сказала другую правду.
– Я все еще надеюсь, что, когда мы увидимся с папой, Генри уже вернется домой.
