в бурю.
Вскоре заметил Луг Бреса без всякой охраны, и сказал Брес:
— Лучше оставить мне жизнь, чем сгубить!
— Что же нам будет за это? — спросил его Луг.
— Коль пощадите меня, то вовек не иссякнет молоко у коров Ирландии.
— Спрошу я о том мудрецов, — молвил Луг и, придя к Маелтне Морбретаху[69], сказал:
— Пощадить ли нам Бреса, дабы вовек не иссякло молоко у коров Ирландии?
— Не будет ему пощады, ибо не властен Брес над их породой и потомством, хоть на нынешний век он и может коров напитать
И сказал тогда Луг Бресу:
— Это не спасет тебя, ибо не властен ты над их породой и потомством, хоть и можешь теперь ты коров напитать молоком.
Отвечал ему Брес: [...].
— Чем еще ты заслужишь пощаду, о Брес? — молвил Луг.
— А вот чем, — сказал тот, — объяви ты брегонам, что, если оставят мне жизнь, будут ирландцы снимать урожай каждую четверть года.
И сказал Луг Маелтне:
— Пощадить ли нам Бреса, чтобы снимать урожай каждую четверть года?
— Это нам подойдет, — ответил Маелтне, — ибо весна для вспашки и сева, в начале лета зерно наливается, в начале осени вызревает и его жнут, а зимой идет оно в пищу ирландцам.
— И это не спасет тебя, — сказал Бресу Луг.
— [...] — молвил тот.
— Меньшее, чем это, спасет тебя, — объявил ему Луг.
— Что же? — спросил его Брес.
— Как пахать ирландцам? Как сеять? Как жать? Поведай о том — и спасешь свою жизнь.
— Скажи всем, — ответил на это Брес, — пусть пашут во Вторник, поля засевают во Вторник, во Вторник пусть жнут.
Так был спасен Брес. В той битве воитель Огма нашел меч Тетры, короля фоморов, и назывался тот меч Орна[70]. Обнажил Огма меч и обтер его, и тогда он поведал о всех совершенных с ним подвигах, ибо, по обычаям тех времен, обнаженные мечи говорили о славных деяниях.
Оттого воистину по праву протирают их, вынув из ножен. И еще в ту пору держали в мечах талисманы, а с клинков вещали демоны, и все потому, что тогда люди поклонялись оружию, и было оно их защитой. О том самом мече Лох Летглас сложил песнь.
[...] Меж тем Луг, Огма и Дагда гнались за фоморами, ибо увели они с собой арфиста Дагда по имени Уаитне. Приблизившись к пиршественному покою, увидели они восседавших там Бреса, сына Элата, и самого Элата, сына Делбаета, а на стене арфу, в которую сам Дагда вложил звуки, что раздавались лишь по его велению И молвил Дагда:
Приди, Даурдабла,
Приди, Койр Кетаркуйр,
Приди, весна, приди, зима,
Губы арф, волынок и дудок.
Два имени было у той арфы — Даурдабла, "Дуб двух зеленей", и Койр Кетаркуйр, что значит "Песнь четырех углов".
