— Ты меня понял! — мило улыбнулась красавица. — Поспешим!
И они поспешили, да так удачно, что едва выгрузились из кареты на Скорняжной улице, как нос к носу столкнулись с графом Новосильцевым в сопровождении очередной "русской красавицы". Красавица была хороша собой: белолица и черноброва, румяна — возможно, впрочем, что из-за ударивших накануне легких заморозков — и упоительно синеглаза. Высока и статью вышла, что называется, всем на зло. Бедра широкие, грудь полная — все это и под зимним платьем не скрыть — шея лебединая. В общем, глаз не оторвать. Но граф, судя по всему, и не пытался. Его вообще было от этой павы не оторвать. И Август имел в виду не только глаза.
— Август! — радостно приветствовал их полномочный министр Российской империи, все-таки оторвавшийся на мгновение от юной красавицы. — Графиня! Какими судьбами?
— Да, вот, Василий Петрович, — улыбкой на улыбку ответила Теа, переходя на свой весьма прихотливый, как понимал теперь Август, русский, — приехали за мехами. Собираемся в Петербург. Сами понимаете!
Разумеется, граф понимал. Он и сам приехал на Скорняжную улицу с целью приодеть перед путешествием в Гиперборею свою "дальнюю родственницу" — Анну Захарьевну Брянчанинову, загостившуюся в теплых италийских государствах. Так что дальнейший поход по скорняжным мастерским и лавкам меховщиков превратился в веселую прогулку симпатизирующих друг другу людей, и уже за обедом граф Новосильцев предложил ехать в Россию вместе — одним поездом.
— У меня две кареты — рассказывал он под розовый Блауер Вильдбахер, — вернее, карета и дормез. Да еще два фургона с имуществом и слугами и четыре верховых гайдука в охране. Присоединяйтесь!
— С удовольствием, — кивнул Август, соглашаясь.
Хорошая компания в таком долгом путешествии лишней не будет. Да и спокойнее как-то с охраной и русским вельможей ко всему. Колдуны ведь не могут бдеть двадцать четыре часа в сутки. Кто-то должен хотя бы изредка сторожить их сон. Ну и кроме того, дорога через просторы великой северной империи в сопровождение человека, обладающего властью и знающего, как ведутся там дела, явно будет легче, чем без него.
— Вы не против, графиня? — повернулся он к Теа.
— Отнюдь, — усмехнулась какой-то своей мысли Таня.
— Что ж, — подвел Август итог краткому во всех смыслах обсуждению, — тогда, мы, с вашего позволения, присоединяемся. У нас дормез, двое конных с нашими с графиней лошадьми в поводу и несколько слуг в легкой кибитке… Вас, граф, не будет смущать присутствие крупного ворона?
