", и потому хорошо представлял себе, насколько это сложное колдовство и как много сил оно отнимает даже у такого опытного колдуна, каким является он сам. Теа же проделала все это с видимой легкостью и даже "не запыхалась". Потрясающее мастерство и огромная, просто немереная колдовская сила!
"Но с другой стороны, чему я, собственно, удивляюсь? — остановил он себя. — Вспомни, Август, что она творила вчера, во время боя с ревнителями стола!"
И в самом деле, после того, чему он стал свидетелем во время боя в Нижнем парке Петергофского дворца, удивляться было, собственно, нечему. Другое дело, что он жаждал подробностей. И это касалось не только событий, участником которых ему волей-неволей пришлось стать. Август хотел знать "все и обо всем", предполагая, что уж за сутки-то, прошедшие после магической атаки, ситуация должна была сколько-нибудь проясниться.
— Рассказывай! — буквально потребовал Август, не забыв, впрочем, присовокупить улыбку, без которой его нетерпение можно было бы счесть за грубость.
— Только все и с подробностями, — добавил через мгновение, увидев опасный блеск во вновь ставших изумрудно-зелеными глазах.
— Ну, все — так все! — пожала плечами Теа, но обиду, если и высказала, то только иронией. — Тебе как, милый, от сотворения мира или можно начинать сразу со средних веков?
— Не издевайся! — попросил Август. — Когда я потерял сознание, я был обожжен и отравлен смертельным ядом. А сейчас я попросту умираю от любопытства!
— Ну, пожалуйста! — он был предельно искренен в своем желание узнать обо всем, что произошло в его "отсутствие", и Татьяна вполне оценила его вежливость.
— Что ж, — усмехнулась она, — раз тебе, Август, так приспичило, начнем, помолясь!
И, смочив губы вином, она начала свой рассказ.
1. Петергоф, двадцать пятое декабря 1763 года
Рассказ Татьяны не радовал, но заставлял задуматься. Ведь, оказавшись в эпицентре магического сражения, Август не знал — просто не мог знать, — что происходит в это время в других местах, рядом с ним и, тем более, далеко от него, в Петергофе, в Петербурге, где-то еще. А между тем, речь шла ни много ни мало, как о попытке государственного переворота. Об опасном и жестоком мятеже, в котором участвовало исключительно много военных, — преимущественно офицеры из гвардейских полков и Главного Штаба — а также большое количество колдунов и волшебников, некоторые из которых даже не состояли в российском подданстве. На четвертый день после известных событий в "царевнином дворе", даже Татьяна все еще не знала всех подробностей заговора, хотя получала информацию, что называется, из первых рук: от царевны Елизаветы, чаровницы Весты и даже от графа Новосильцева, временно исполнявшего обязанности офицера для особых поручений при императрице Софье и наследнице престола Екатерине.
