Вдруг я услышала его хриплый приказ:
– Попроси!
– О чем?.. – каркнула я, вынырнув из собственных ощущений.
– Когда… если хочешь меня, только попроси… Без твоей просьбы я не имею права взять тебя сам… в первый раз.
Воздух, горячий, но чистый, без дурмана розовой дряни, помог проясниться моему разуму. Поэтому не менее напряженно прохрипела, буквально силой отрывая себя от желанного мужчины:
– Обязательно, но не сейчас.
Мы стояли друг напротив друга, как бойцы на ринге, тяжело дышали от возбуждения и не отводили лихорадочно блестевших глаз. Наконец адреналин схлынул, накатила усталость и легкая апатия. Я, словно шарик, сдулась, ссутулилась; поправив сбившуюся футболку, обняла себя руками и виновато прошептала:
– Прости за ту безобразную выходку… драку.
Джар, наоборот, словно новую силу обрел, выпрямился, резко шагнул ко мне, поднял руку, отчего я внутренне дрогнула. У нас за такое – возбуди, а потом обломи, неважно, под влиянием чего, – можно схлопотать. Слышала от приятельниц про подобные случаи. А рант удивил: его рука на долгий миг зависла надо мной, а потом медленно легла на мой затылок, затем он мягко привлек меня к груди и осторожно погладил по волосам. Я доверчиво уткнулась в нее и слушала его приглушенные, хриплые утешения:
– Все хорошо. Это не твоя вина…
Мы так и стояли какое-то время, унимая дыхание, приходя в себя, а потом он чуть рассеянно, задумчиво высказался:
– Мы думали, что люди менее чувствительны к запахам, чем ранты, а ты так остро на мертвого сонника отреагировала…
– Разве ты не чувствовал сводящего с ума аромата? – не поверила ему. – Я даже думать ни о чем не могла.
Он усмехнулся:
– Особенно остро мы чувствуем запах женщины. О том, насколько наше обоняние отличается от вашего, пока сложно сказать. А с лешками мы схожи. С дронами тоже, правда, те с трудом переносят запах меди, поэтому наша кровь для них – словно нечистоты.
– Теперь понятно, почему они вас вонючками называли, – хихикнула я.
– Думаю, вас за спиной тоже, – ухмыльнулся Джар. – Пойдем дальше или вернемся в лагерь?
– Ой, ты где-то уронил плетеное блюдо, – расстроилась я, обнаружив пропажу.
– Главное – фрукты найти, а в чем нести – разберемся, – беспечно отмахнулся Джар.
– Согласна, – кивнула я. – Идем дальше?
И смущенно опустила глаза, вспомнив, что, пока была под влиянием растения-убийцы и плохо соображала, меня лапали. Сам Джар, по его словам, «сходил с ума» исключительно от моего запаха.
Значит, я ему все же очень нравлюсь? Остальные ранты всячески проявляют интерес ко мне, а Джар только заботится. Молча! Буду надеяться, именно так проявляет чувства. В конце концов, мы друг друга всего сутки знаем. Конечно, он осторожничает. Присматривается к свалившейся на голову инопланетянке. Это же у меня «горит» необходимость в янте, а у него всего-то двадцать три нулевки. Плевое дело, когда вся жизнь впереди…
