Милые вечерние посиделки у костра «а-ля турпоход» закончились по моей же неосмотрительности. Началось нудное, напряженное «дознание», которое, бьюсь об заклад, продолжится на Ранте, только в более подробном и расширенном формате.
– Этот архив не исчезнет после слива данных? – озаботился Джар, показав на мелькающие в воздухе цветные голограммы.
– Нет. Это персональный кибер. Их всем вживили, чтобы вдали от родины участники миссии вспоминали о дорогом и близком каждому. Срок работы кибера рассчитан на тридцать земных лет. Но при попытке принудительного отчуждения от владельца данные уничтожаются автоматически вместе с носителем информации, – пояснила я, тяжело вздохнув. – И скопировать на другие носители, как вы понимаете, тоже невозможно. Здесь все только личное, что дорого конкретному человеку.
Смотреть картинки и знать, что больше никогда не увидишь Землю вживую, – больно. Очень!
Дейти – дежурный по кухне – наконец-то начал раздавать шашлык, убедившись, что мясо прожарилось достаточно. Первый предложил Джару, второй отнес Вьяту. Опекун сразу передал мясо мне. Я на мгновение задумалась: брать или не брать, не сделаю ли очередную глупость?! Не так уж его и много для голодной мужской компании – десятка два палочек сложены горкой на листьях, и вторая партия жарится на костре. На всякий случай сломала палочку-шампур пополам и предложила Джару:
– В рюкзаке есть брикеты с едой, с корабля дронов. Достать?
– Лучше отложим на суровое «потом», – отказался Джар.
Мясо оказалось жестковатым, но все равно вкусным, и напоминало говядину. Я понемногу, так же как и опекун, откусывала от большого куска и старательно пережевывала, наслаждаясь подзабытым блюдом.
Джар вполоборота повернулся ко мне и словно изучал. На всякий случай тихо спросила:
– Я что-то делаю неправильно?
– Нет, все лучше, чем предполагал, – загадочно улыбнулся он.
Я съела последний кусочек и потерла ладонями обнаженные колени. Уточнять, что имел в виду Джар, не рискнула. А вот расспросить о том о сем – почему бы и нет? Все равно шашлык жарится, мужчины расположены общаться. И вопросов у меня много.
– Скажите, как у вас называют женщину, состоящую в союзе с янтом? – вежливо улыбнулась я. – У нас – женой.
– Ри-янта, – взялся удовлетворять мое любопытство Рето. – Это законная половина ранта и будущая мать.
Вспомнив, что Джар назвал меня своей риян, уточнила:
– А риян – это?
– Женщина или девочка под опекой: дочь, сестра, любая родственница или будущая ри-янта, за которых мужчина несет ответственность.
