— Я… я Скурдж, хранитель… Биврёста.
— Знатный из тебя «хранитель». Ты что, не получал мои вызовы? — Тор стоял со вторым асгардцем почти лицом к лицу, и Скурдж по-прежнему пытался оставаться спокойным.
— Я… я был занят другими делами.
— Я так и понял. — Тор огляделся по сторонам. — Так говоришь, ты хранитель. А где Хеймдалл?
Скурдж фыркнул прежде, чем сумел остановиться:
— Этот предатель? Изгнан.
— Предатель? Хеймдалл? Да никогда в жизни! Кто посмел заявить подобное?
Скурдж улыбнулся. Эту часть он любил рассказывать всем, кто готов был его слушать.
— Сам Один. И он же назначил меня хранителем Биврёста в награду за мою службу, потому что…
— Один? Не думаю, — перебил его Тор. Он развернулся и направился в сторону дворца. Скурдж устремился следом, но поскользнулся на драконьей крови.
— Подожди! Только я могу доложить Одину о твоем прибытии! Это его повеление!
Покрытый грязью Скурдж сдался. Он не мог угнаться за Тором, который уже превратился в точку на горизонте.
Скурдж застонал. Он мог только надеяться, что после сегодняшнего не потеряет работу.
— И вот так Локи в своей извечной мудрости перехитрил темного эльфа Малекита и ценой собственной жизни спас весь Асгард, свой дом, своего отца и все Девять Миров. Конец.
Из значительной толпы, окружившей сцену, раздались аплодисменты. Восторженные асгардцы собрались на большой террасе, в центре которой разыгралось представление, чтобы послушать актера. Во главе самодельного театра на открытом воздухе в массивном троне восседал сам Один. Откинувшись в сторону, он держал в руках кубок с вином.
— А также уничтожил Эфир, предотвратив сближение Девяти Миров, — напомнил владыка Асгарда со своего трона. Мы ведь не должны забывать деталей, верно?
Рассказчик горячо закивал, но прежде чем он успел внести правки в повествование, в толпе послышался рокот. Гул становился все сильнее, пока все зрители не начали переговариваться. Один в раздражении повернулся посмотреть на источник шума, и его хорошее настроение как ветром сдуло.
Прямо к нему направлялся Тор. Его взгляд был направлен на отца. Тор пробирался сквозь разбегающуюся перед ним толпу, все зрители как один судачили о возвращении бога грома… и об его внешности.
— Отец, я бы хотел переговорить с тобой, — произнес Тор, обращаясь к Одину.
— Тор! Эм, сынок! — Один внезапно выпрямился в кресле, принимая подобающую позу. — Какая… эм… неожиданная честь — лицезреть твое возвращение. Ты только что пропустил крайне выдающуюся пьесу о жизни твоего несчастного погибшего сводного брата, Локи.
