Впрочем, на душе у него все равно было тоскливо. Как и всегда. День только начинался, а значит впереди ждали новые неприятности. Потому что в жизни, кажется, не существовало ничего, кроме неприятностей.
«Хотя есть и кое-какие отрадные мелочи, – поразмыслив, все-таки поправил он себя. – Так, мелочишки… Например, не болит нога. И челюсть, вроде бы, тоже не болит…»
Влад осторожно подвигал челюстью, взглянул на свое отражение в зеркальной стене кафе и помрачнел: челюсть-то не болела, но непонятное темное пятно по-прежнему комком грязи висело над его головой. Он опустил глаза, угрюмо потер гладкий полупрозрачный красный камень своего перстня и попытался заставить себя не думать об этом: что хорошего может быть в головной боли с самого утра? Он еще раз потер камень и отметил, что подаренное Вийоном кольцо ничуть не проигрывает рядом с перстнем.
«Утренняя песня». «Глоток вина поутру, после буйного вечера». Влад невольно усмехнулся, вспомнив цветистые слова, которыми Вийон щедро воспевал вчера свою случайную находку. Вийон умел говорить красиво, особенно после дюжины бокалов.
«Символ спасения» – без труда всплыло в памяти еще одно вычурное определение Вийона, и Влад уже не в первый раз за сегодняшнее, недавно начавшееся утро с легким удивлением отметил, что довольно хорошо помнит события вчерашнего дня. И вновь подумал, что его вчерашнее предположение верно и дело здесь в том, что этой ночью он заснул гораздо позже, чем обычно, спал меньше – а потому и не успели стереться у него воспоминания о прожитом дне.
Проснувшись утром, он обнаружил, что всю ночь так и пролежал поверх одеяла, в халате. В спальне было душно и все еще пахло сыростью, и он распахнул окна и включил вентилятор, не забыв посмотреть в зеркало, чтобы еще раз убедиться в существовании невесть откуда взявшегося пятна. Слуги под руководством Бата как ни в чем не бывало возились во дворе, и не было в них ничего от тех статуй, которые, прижавшись одна к другой, неподвижно лежали ночью на каменном полу. Наблюдая за ними из окна, Влад засомневался: действительно ли он побывал накануне в их комнате или это только приснилось ему? И как заноза впилось в память видение знакомого откуда-то девичьего лица. Где и когда он встречал эту девушку, почему она постоянно снится ему?..
Он принял душ и надел приготовленную Батом лиловую тунику; Бат, вероятно, принес ее рано утром, когда хозяин еще спал. Вентилятор под потолком надрывно, с перебоями подвывал, гоняя воздух и раскачивая люстры, отчего в спальне стоял хрустальный звон; он явно устал трудиться, и Влад подумал, что надо бы сказать об этом Бату: пусть вызовет электромонтера.
