Влад все-таки поднялся с дивана и направился к девушке, намереваясь получше рассмотреть кольцо. Дилия все еще держала его в руке. Влад скользнул взглядом по ее отражению в зеркале – Дилия молча смотрела, как он приближается, – увидел свое отражение с бледным туманным пятном над головой – он совсем забыл об этом пятне! – и остановился за спиной девушки.
– Можно взглянуть на твое кольцо, Дилия?
– Пожалуйста.
Он взял кольцо из пальцев девушки, поднес поближе к глазам. Кольцо как две капли воды походило на подарок Вийона. И узор на его внутренней поверхности был точно таким же: квадратная спираль с мелкими значками.
– Откуда оно у тебя? – глухо спросил Влад, еще ничего не понимая, но чувствуя, как болезненно сжимается сердце. – Где ты взяла это кольцо?
Девушка, глядя в зеркало отсутствующим взглядом, медленно пожала плечами и ответила вопросом на вопрос:
– А что, для тебя это очень важно?
– Да, очень важно.
Дилия молчала, задумчиво приглаживая волосы. Все еще не веря, все еще надеясь на случайное сходство, Влад торопливо стянул с пальца перстень вместе со своим Проявителем и надел кольцо Дилии.
Исчезнувшее было пятно над головой его отражения в зеркале вновь заняло свое неизменное место. Сомнений не оставалось: Дилия тоже обладала кольцом-Проявителем. И это давало ей возможность не спать сейчас, глубокой ночью.
У него подкосились ноги и он уперся кулаком в столешницу, чтобы не упасть. Перстень и кольцо-Проявитель были зажаты у него в кулаке.
Дилия неподвижно сидела рядом и ее красивое лицо теперь было строгим и даже суровым.
– Дилия… – прошептал он непослушными губами. – Дилия… Откуда?..
У него все-таки еще таилась надежда на то, что кольцо попало к девушке случайно. Но ее слова всесокрушающим потоком смыли эту последнюю зыбкую надежду:
– Проверил, действует ли мой Проявитель? – лицо Дилии было почти ужасным – таким холодом и отчужденностью веяло от него. – Он действует, Влад.
Мир беззвучно рушился. Небо раскололось, воздух ринулся во внешнюю пустоту – и здесь, в спальне, стало трудно дышать. Влад из последних сил старался не упасть и руки его, упирающиеся в край стола, дрожали от напряжения. Он закричал бы от боли и отчаяния, от внезапной душевной тоски и страшного потрясения, но знал, что не сможет это сделать, потому что у него пропал голос. А та, что упорно глядя в зеркало, сидела рядом, продолжала говорить, и слова ее были подобны ударам холодных волн: удар за ударом… удар за ударом…
