Хойеда не вернулся еще из Изабеллы, когда Маркена был в Чибао. Между тем Маргарит со своими товарищами вел беспутную жизнь. Теперь, когда кацик находился в Изабелле заложником, испанцы стали еще больше притеснять напуганных туземцев. С тяжелым сердцем оставил Маркена форт Маргарита, превратившийся в невольничий рынок. Испанцы продавали друг другу жен и детей индейцев. Но особенно опечалило его то, что некоторые невольники были оставлены для Колумба, который тоже намеревался отправить их в Испанию для продажи, чтобы на вырученные за них деньги построить новый флот. Печальный вернулся Маркена к себе в усадьбу.
Между тем известия обо всем этом дошли до его индейцев; они встретили его боязливо и сдержанно, а некоторые даже побросали свои хижины и бежали в леса. Но Маркена не успокоился до тех пор, пока снова не приобрел доверия индейцев и, казалось, в Королевской области снова настали хорошие дни. Вдруг в один прекрасный день приехали к нему Хойеда и Кастанеда; последний объявил, что ему надоела беспутная жизнь на золотых приисках, что он намерен, подобно Маркену, сделаться плантатором и говорил уже об этом с самим Колумбом, перед отъездом адмирала в Испанию и в скором времени сделается соседом Маркены в Королевской области. Маркена вздрогнул. Он чувствовал, что все с таким трудом сооруженное им здание шатается и рушится. Вторым зловещим известием был для него отъезд адмирала.
— Разве Колумб уже уехал? — спросил он тревожно.
— Да, жаль, что он у тебя не спросил позволения, — ответил насмешливо Кастанеда. — Он очень спешил, ему необходимо было почистить колонию, и он увез с собой в Испанию две сотни беспомощных и больных. Наверно, они порасскажут там много назидательного об этой превосходной стране!
Маркена был очень огорчен. Он хотел говорить с адмиралом, чтобы сообщить ему очень радостную весть, а тот вдруг уехал.
Из-под густых бровей Кастанеды сверкал между тем острый, проницательный взгляд. Он наслаждался смущением Маркены, зная причину этого смущения.
Несколько недель спустя, на расстоянии каких-нибудь десяти минут ходьбы от усадьбы Маркены, возникла новая плантация, устроенная Кастанедой. До тех пор поселение Маркены называлось просто усадьбой, потому что в Королевской области другой плантации не было. Теперь явилась необходимость в особых названиях.
Маргарит мало беспокоился о предписаниях адмирала. Плантации, по его мнению, лежали в пределах его военной власти, он был начальник форта и губернатор Королевской области. Плантаторы должны были повиноваться ему так же, как солдаты и золотоискатели.
