— А вы хотели бы увидеть здесь гильотину, миссис Лестрейдж? — прозвучал совсем другой голос.
Гвен взглянула на дверь, потому что именно оттуда голос и доносился, и заметила, что та открыта, а на пороге стоит Эрнестина.
— Почему именно гильотину? — девушку почему-то поразило именно это, — ни разу в жизни не видела ни одной гильотины.
— Не знаю, — Эрнестина пожала плечами, — я просто подумала, что вам это было бы интересно. Или поиски клада вас занимают больше?
— Но здесь ведь нет никакого клада, мисс Харгрейв.
— Его так и не нашли, — сказала та с загадочной полуулыбкой, — сэр Этвуд спрятал его очень основательно.
— Раз его никто не нашел, стало быть его не существует, — подвела итог Гвен.
— Вы так думаете?
— А вы? — вопросом на вопрос ответила девушка.
Ее почему-то начала раздражать манера разговора Эрнестины. Показалось, что та просто потешается над ней. А Гвен не любила, когда над ней потешались, и не собиралась этого терпеть.
— Но я ведь уже достаточно прожила на свете, миссис Лестрейдж, чтобы верить в подобную чепуху, — женщина пожала плечами.
Подтекст данной фразы явно намекал на то, что Гвен прожила недостаточно для этой цели. Гвен вовсе не возражала против своей молодости, но не выносила, когда ее считали дурой именно по этой причине.
— Это ясно и без такого богатого жизненного опыта, как у вас, мисс Харгрейв, — съязвила она в ответ.
Эрнестина рассмеялась.
— Не сердитесь, миссис Лестрейдж, — примирительно проговорила она, — я вовсе не хотела вас обидеть. Напротив, мне очень хочется установить с вами дружеские отношения. Ведь теперь мы живем в одном доме, и было бы не слишком приятно находиться в состоянии холодной войны. Как вы считаете?
Девушка не имела ничего против любого вида войны, так как сама по себе была достаточно воинственна и иногда выяснять отношения было довольно забавно. Но в чем-то Эрнестина была права. Находясь в чужом доме и никого не зная достаточно хорошо для того, чтобы общаться, затевать свару с кем-либо было неразумно. Сначала следовало найти общий язык хоть с кем-то, пусть даже если это и Эрнестина, которая не вызывала в Гвен особого восторга.
— Наверное, вы правы, мисс Харгрейв, — отозвалась она, — я никогда не ссорюсь с людьми, которые не ссорятся со мной.
Эрнестина ничего не стала говорить на эту тему, хотя в ее голове мелькнула мысль, что не поссориться с Гвен хотя бы раз очень трудно.
— В таком случае, мы должны поладить, — заключила женщина, — вы будете обедать, миссис Лестрейдж?
