На «Подарке» же их поджидала настоящая удача в лице мистера Фризона. Этот предприимчивый ательер только и думал, кому бы в Атлантике предложить услуги. К тому же ему удалось протащить на корабль множество личных вещей, тканей, кожи и серебра.
Он с удовольствием и с огромной скидкой сшил Захару и Грегори по их заявкам и эскизам парусиновые комбинезоны, высокие ботинки со шнуровкой, ремни. Первые комбезы обошлись счастливым владельцам всего по три гинеи.
Вообще-то, на эти деньги в Англии можно сносно существовать целый год. Однако после ожесточённого торга совершенно замороченные мистером Фризоном близнецы согласились с его соображением, что три фунта в Англии ещё поди заработай, а в Порт-Ройяле как раз три фунта стоит ирландец без одежды, так в море одежда без ирландца не должна стоить дешевле.
Последовали аналогичные заказы, мистер Фризон всё сделать сам никогда бы не успел, близнецы вошли в положение. Оставили мистеру только раскройку по мерке и подгонку по фигурам, всю рутинную кропотливую работу переложили на плечики засранцев.
Близнецы влезли в бизнес от беспокойной непоседливости собственных натур и в погоне за выгодой, нагло использовали административный ресурс, ужас перед «Улыбкой Джека», однако именно благодаря их светлым натурам для многих ребят этот бизнес стал спасением. Тони и Пью специально «не замечали» у засранцев «посторонних» заказов, мальчишки не упускали возможности потрудиться для себя, и обладание собственной дорогой вещью надолго делало ребят счастливыми.
* * *
Кем-то сбоку от крестьян и близнецов стоял независимый Своята. Командора он так же, как и Зуб с Клыком, не считал настоящим лордом, да и не мог считать, поскольку не воспринимал всерьёз королевскую власть. Его Джонни относился к ней серьёзней, но очень уж негативно, что, по мнению Свояты, ещё не давало властям повода убивать мальчишку!
Невиноватый Джонни действительно был ни в чём не виноват – обычное дело для правосудия. Ирландские крестьяне в те времена имели множество причин для недовольства и высказывали его, как умели. Власти на критику реагировали нервно – ловили и вешали.
Батя Джонни приютил беглецов, как во все времена, это называлось укрывательством, и когда пришли солдаты, исход для всех был ясен и однозначен. Погибли и отец, и братья, и странники, только Джону повезло.
Он помогал сопротивляться в меру своих малых сил, но никого убить не сумел, был ранен и потерял сознание, потому сразу мальчишку не повесили, сочли мёртвым. Его священник подобрал, Богу – богово. Привёл в чувства, накормил, спать уложил, и сдал властям, кесарю – кесарево.
