Рычание заставило меня сквозь силу приподняться.
Оборотень, хрипящий, с чернотой в глазах, сжимая перебитые после падения ребра, полз ко мне. Попытался встать, рухнул, но, издав хрипящий рык, подтянулся ближе.
«Похоже, мы с тобой оба живучие».
Назад мне пути нет. По ступням сползает Тьма. Здесь тварь, обозленная и желающая одного – убить меня. Попыталась найти взглядом Дыма. Хранителя не было.
Он меня оставил? Правильно. Шансы выйти победителем в такой схватке предельно ничтожны.
Что ж… Выбора у меня особого нет. Нужно биться до последнего и уповать на удачу. Никогда не думала, что просто встать на ноги будет столь болезненно. Будто на ножах. Сердце заходилось от боли. Дышала со свистом, чувствуя каждое ребро.
И все же я прошептала заклятие. Боевое. Огненная плеть взмыла в воздух. Ударила, рассекая твари лапу. Оборотень взвыл, сделал усиленный рывок. Длинные когти вошли в мою лодыжку. У меня из глаз искры брызнули, когда огромным усилием я рванулась, чувствуя, как разрывается до самой ступни нежная плоть. Рухнула на колени. Взвыла похлеще твари.
Огненный кнут растаял. Силы оставляли меня.
Долбаный оборотень клацнул зубами совсем рядом. Похоже, у кого-то сегодня будет вкусный ужин, хорошо пропитанный кровью.
Упираясь руками в пол, прошептала последнее, что вспомнила. Чувствовала, как по полу потянуло холодом. Сознание уверенно меркло от боли, теряя понимание реальности.
Образ декана боевого факультета всплыл то ли в моей фантазии, то ли я и правда его видела.
Он стоял, сжимая одной рукой горло твари. Вторая рука вонзила в тело клинок, провернула. Рядом с высшим магистром метался Дым. Хранитель меня не бросил, он пошел за подмогой. Или это только бред моего затухающего сознания?
– Декан Ши, – все-таки выдавила. – Я безумно рада вас видеть…
Сильные жесткие руки, несущие меня. Мир вокруг нереальный, размытый, то гаснет совсем, то вспыхивает яркими всполохами. Боль заполоняет все тело. Нет меня – только боль, сквозь которую даже кричать невозможно. Потому что нет сил. Меня уже почти нет.
Голос пробивается сквозь муть сознания.
– Все будет хорошо, Миа. Дышите, все будет хорошо. Светлая моя.
Светлая. Была ли я когда-то для кого-то светлой? Казалось, очень давно. Не каких-то пару-тройку месяцев и несоизмеримо давно. В прошлой жизни. Там, где находились родители и другая жизнь, моя семья – для которой я была светом. Теперь меня нет. Просто вычеркнули, и я потухла, как крохотный огонек. Но я не хотела так. Я горю. Я сгораю в собственном огне. Мир меркнет, оставляя только невыносимый жар.
