— Нам придется выходить на мороз? — забеспокоилась Фина. — Я не взяла теплой одежды.
— Кто нас туда выпустит? — мрачно откликнулся Эрвин. — В этом как раз и проблема.
Так и вышло: кабинка уперлась в невидимое магнитное поле перед самым верхним, двухсотым ярусом, и начала медленно сползать вниз. Тесная камера кессона со свистом наполнилась воздухом, двери раскрылись, и они выбрались на залитую светом посадочную площадку, отделанную разноцветной узорной плиткой.
— Сто девяносто девятый, — изучив показания вертикального датчика, сказала Фина.
— Я знаю, что нужно делать. Пробирайся за мной! — велел Эрвин.
Он вставил карточку в неприметную щель, едва заметную на фоне ярких узоров. Целый участок стены неожиданно пришел в движение и съехал назад, в глубину открывшегося темного коридора. Эрвин уверенно шагнул в темноту и потащил Фину за собой.
— Здесь должны быть спецовки техников, — забормотал он. — Сейчас, подыщу что-нибудь подходящее…
Он накинул на плечи Фине широкую куртку с электроподогревом и откидывающимся капюшоном. Девушка утонула в ней и забарахталась, пытаясь нащупать рукав.
— А что-нибудь поменьше тут есть? — жалобным голоском спросила она.
— Это и есть поменьше. Ну почему ты такая крошечная?
Фина почувствовала, как Эрвин цепко схватил ее за край куртки и потянул в темноту. Впереди распахнулась дверь, в лицо ударил ослепительный свет зеркальных отражателей, а дыхание перехватило от ледяного воздуха.
— Набрось капюшон и держись крепче! — скомандовал Эрвин. — Придется карабкаться по зеркалам, а они очень скользкие.
За стеклянным окном диспетчерской вышки расстилалась бескрайняя снежная равнина. У горизонта к синему небу тянулись горы. Их ледяные вершины били в глаза мириадами ослепительных искр. Холодный круг солнца в мутной дымке нависал над черными проплешинами скал. Он не грел, а, казалось, наоборот — только леденил сверкающий простор, пышущий холодным дыханием ветров.
Изольда вплотную приблизилась к прозрачной стене. Здесь, в диспетчерской, было не просто тепло — тут царила тропическая жара. Экзотические пальмы тянулись к потолку из кадок с искусственной почвой. В ветвях носился крикливый попугай с красным хохолком, а по шерстистым стволам лениво ползал детеныш коалы.
— Борт один, причаливайте! — распорядилась девушка в микрофон, который держала в руках.
Вдали, над утонувшей в снегу крышей первого радиального кольца, серебристый борт дирижабля попытался приблизиться к причальной мачте. Однако резкий порыв ветра отнес его в сторону, и пилот, чертыхнувшись, начал долгий и очень медленный маневр.
