«Енисей» — стала причитать Варвара. Какой ты грязный, мамочка, ну что же ты… есть же специальный воротник, как можно было так испачкаться?
Мама заговорила каким-то давно вышедшим из употребления за тысячу километров от столицы говором:
— А он не хочет его. Так и сдергивает, так и сдергивает.
— Ну ладно, ладно, давай сюда — примиряюще сказала Варя. И взяла ребенка на руки
«Вас подвезти?» — спросил маму Гриша, надеясь таким образом ускорить исчезновение тещи, ее костылей, юбки и адского говора.
«Не, сама дойду», спасибо Григорий. Гриша с надеждой и даже любовью смотрел, как мама одевает старомодный платок и завязывает шнурки на ортопедических ботинках, когда он провожал ее, то всегда чувствовал прилив нежности. Но вдруг теща остановилась, посмотрела на часы и ее лицо перекосилось неожиданным кокетством…
«Дети, а можно я у вас шоу посмотрю, знаю грех это… ну я уж старая, мне хочется…»
«Какое шоу? Татьяна Сергеевна» — как можно веселее, чтобы скрыть свое раздражение, спросил Гриша.
«Ну это… со звездами» — продолжала стесняться теща.
Гриша шумно выдохнул. Теща пробиралась вглубь кладовки. Она весело посмеивалась и кряхтела от предвкушения удовольствия, и в груди ее при этом что-то скрипело и колыхалось. Тещу закрыли в маленькой темной комнате с маленьким старым телевизором. Она уселась между сушащимися детскими вещами и сложенным постельным бельем. Гриша сел на кровати. К нему приближался один из сыновей.
«Папа, хочешь кефирчику» — сказал, сильно картавя, четырехлетний Александр, последыш, как любила выражаться теща. Последыш тут же споткнулся и пролил кефир прямо на джинсы Гриши.
«Ой» — сказал ребенок и очаровательно развел маленькими грязными ручками.
Гриша аккуратно выдохнул снова, снял грязные штаны и пошел за тряпкой. Стоя в трусах, он долго собирал пролитый кефир и выжимал его в таз. В тазу кефир становился серым. В дверях на него умильно смотрела жена. Как многоборец, она одновременно держала за руку одного ребенка и кормила грудью другого, усадив на большой живот, в котором сидел третий. Ее лицо в рамке белых длинных волос было иконописно красиво. Она вдруг ссадила младенца в манеж, подошла к мужу, и прижала его голову к своему необъятному животу.
«Бедненький мой, устал.»
«Ну отчего я устал то Варь?» — сказал Гриша раздраженно. Но на всякий случай наскоро погладил Варю по спине. Жена улыбнулась и блаженно потягиваясь, вышла из комнаты.
В темной комнате во все глаза теща смотрела телевизор. Она даже покрякивала от удовольствия, глядя на очередную движущуюся на коньках звезду, когда дверь в ее комнату открыл мальчик. Бабушка долго не замечала его, смотря в экран и выпятив челюсть.
