— Я рад, что смог хоть чем-то тебя порадовать. Ты в восторге, не так ли? — я встал рядом с ней и внимательно смотрел в эти маленькие лучики надежды на ее лице, которые делали ее живее обычного.
Я до сих пор чувствовал, что мое тщеславие не унималось и требовало внимания.
— Еще как! — Адели засмеялась и посмотрела на меня, чтобы по моей реакции определить, сказала ли она нужные слова. — Я надеюсь, что вижу это не в последний раз. Я смело могу сказать, что забыла обо всем вокруг, когда увидела это.
— Мы можем приходить сюда каждый вечер, если ты хочешь, — я предложил, но уже осознавал, что она не будет полна желания провести еще один вечер со мной.
Она посмотрела на наручные часы, и ее неживой взгляд вновь охватил ее.
— Послушай, мне уже пора идти, у меня есть пятнадцать минут, чтобы вернуться, — она собиралась уходить и старалась посмотреть на меня мягко, чтобы не обидеть меня.
Я не воспринял всерьез то, что она проигнорировала мое предложение и решила резко прервать нашу встречу, но я не собирался отпускать ее, пока не скажу ей про ужин, который хотел устроить мой отец.
Я поцеловал Адели в щеку, чтобы остановить ее на пару секунд, и собирался вот-вот сказать ей о предложении отца, но она неожиданно обхватила мое лицо ладонями и прикоснулась к моим губам, чему я был сильно удивлен.
Пусть она и не говорила мне о своих проблемах, по ее действиям я мог понять, что она искала поддержку так же судорожно, как ребенок ищет укрытие, когда играет в прятки.
Адели отстранилась от меня и спрятала свое лицо, положив голову мне на плечи и глубоко вдохнув воздух, чтобы успокоить свое сердце. Я почувствовал, как она крепко обняла меня, и я обнял ее в ответ, потому что сам знал, какого это — чувствовать беспомощность.
— Мой отец приглашает тебя к нам на ужин, — я произнес это, когда она устремила взгляд на меня, подняв голову с плеч.
— Когда? — я заметил в ее глазах долю вины, которую сопровождало желание на прощение.
— Когда ты захочешь, — я старался с помощью взгляда показать, что ей не о чем сожалеть.
— Я должна быть дома в семь часов вечера, независимо от дня недели. Если это не будет длиться долго, то я смогу, — она чувствовала неловкость, когда мы говорили об этом, и я видел дикую грусть в ее глазах.
— Тогда завтра? Я зайду за тобой в пять тридцать вечера, хорошо? — я сказал это настолько уверенно, только потом поняв, что я не знал, где она жила.
— Хорошо, до завтра. Мне нужно идти, — она отдалялась от меня, надеясь скорее уйти.
