Хихикая, я сгрёб её в охапку и прижал к себе, она несколько секунд сопротивлялась, а потом затихла, прижавшись ко мне, и пару раз хлюпнула носом.
— Ти-и-ихо! Малышка, ты показала себя молодчиной. Ещё полетать хочешь? — Рэгги утвердительно закивала. — Ну вот и отлично.
Я чуть-чуть отстранил её от себя и чмокнул в нос.
— Завтра обязательно полетаем, а сегодня я тебе помогу справиться с кемпером. Лады?
— Ага, — Рэгги снова прижалась ко мне.
В этот момент в поле моего зрения возник Шарлемань. Увидев нас, он замер, и на его лице появилась шкодная ухмылка. Показав мне оттопыренный большой палец, он сделал рукой жест, долженствовавший обозначать «проваливай вместе со своей красавицей, и без тебя тут разберёмся», и мгновенно телепортировался.
Сполна оценив его деликатность и безмолвный совет, я шепнул ей на ушко:
— Хватит на сегодня авиации. Поехали в гостинку. — Рэгги согласно кивнула, и мы направились к машине.
По дороге, когда мы уже въехали в город, я краем глаза заметил, как на её лице возникло мрачное выражение.
— Рэгги, ты чего?
— Саш… — она несколько секунд помолчала, — Саш… ну ты же всё про меня знаешь!
— Малыш, здесь у каждого второго, не считая каждого первого, по взводу шкилетов в шкафу. И что теперь — сесть в уголке и плакать?! Давай поступим по «первому правилу Ордена о переселенцах».
— «Каждый имеет право на второй шанс»?
— Ага. И «каждый распоряжается этим шансом сам». Так что давай постараемся его не профукать.
Глаза Рогнеды подозрительно заблестели, но мрачное выражение сменилось в них ожиданием.
Припарковавшись и выбравшись из машины, я приобнял её и сказал:
— Малышка, ты как думаешь, если твой кемпер два года стоял свинарником, ещё одну ночь он выдержит?
Она утвердительно закивала головой, и мы рванули в гостиницу. Сцапав на ресепшн ключи, влетели в мой номер, и, когда я запер дверь, Рэгги впилась мне в губы огненным поцелуем…
07 число 04 месяца 24 года, 06 часов 11 минут. Порто-Франко. Рогнеда Костина
Выскользнув из кровати, я тихонечко просочилась в «места уединённой задумчивости», воздала им должное и так же бесшумно вернулась под бочок к Саше. Он, не просыпаясь, прошёлся правой рукой по моему животу и зафиксировал её на левой груди. От сего действа у меня пробежал мороз по коже, а в животе начались «пляски огненных саламандр» и возникло огромное желание «разбудить и раскрутить». В общем, диагноз «втрескалась до беспамятства» не вызывал сомнения. Сомнения были в дальнейшем развитии событий. Как не крути, а Саша (спасибо флакону «Курвуазье») знал про меня практически всё. И у меня не укладывалось в голове, что у него могли быть в отношении меня сколь-нибудь серьёзные планы.
