— Сгинь, тебя сюда не звали.
— Ну ты, козёл, — возник криминальный тип, — за базаром следи!
Я слитным движением вскочил со скамьи и стукнул его по сложной формы носопырке. Кадр отлетел и, оступившись, шлёпнулся в проходе на задницу, обильно поливая свою гавайку кровью. Поднимаясь, он начал гнусавить какую-то угрозу в мой адрес, но, взглянув на повернувшегося к нему Иванчишина, вдруг резко сдулся. Шлюха открыла было рот, но, наткнувшись на мой взгляд, в котором явственно читалось желание организовать ей свинский пятак на физиомордии, мгновенно завяла.
Тёзка встал, навис над пытающимся унять кровь типом и резко спросил.
— Откуда едешь?
— «С тентральной», — прогнусавил тот, зажимая нос.
— Они на нашей были и к девочкам в общагу ходили, — раздался голос Ляльки, и тип прожёг её ненавидящим взглядом.
— Так. «Айдишку», — резко сказал Иванчишин. Кадр под его тяжёлым взглядом вытащил из кармана и протянул карточку. Иванчишин повернулся к молодому парню в форме из числа подтянувшихся к месту инцидента, показал ему карточку кадра и продолжил по-английски:
— Иржи, этого урода два года назад я лично выносил с Базы на пинках. И он был вбит в «красный» список. Узнай, кто его оттуда вывел и когда.
Парень кивнул и пошёл в голову состава, а тёзка вернул карточку кадру и рявкнул.
— Проваливайте.
Те двинулись в сторону первого вагона, а шлюха вдруг обернулась и прошипела:
— Рэгги, а должок свой ты отдашь мне.
04 число 04 месяца 24 года, 23 часа 49 минут. Перегон «База «Северная Америка» — Порто-Франко. Рогнеда Костина
Я смотрела вслед идущей по проходу Сучке и чувствовала, как внутри всё сворачивается в холодный и твёрдый комок. Только сейчас я поняла, как втайне надеялась, что мне удастся выскочить из того дерьма, в котором провела последние полтора года.
Внезапно я дёрнулась от прикосновения к руке.
— Так, девчата, — Иванчишин перевёл взгляд с меня на Ляльку, — вы из той команды, которая утром приходила в себя в московском боксе?
Лялька утвердительно кивнула головой.
— Не знаю, насколько доходчиво вам объяснили. Но! Есть несколько железных правил. Во-первых, «каждый имеет право на второй шанс», это основное правило Ордена применительно к переселенцам, во-вторых, каждый рождается ещё раз ровно в тот момент, когда проходит Ворота. Никакие, повторяю, никакие заленточные обязательства не имеют здесь силы. Так что, даже если у этой шмары, — тут он ткнул большим пальцем в сторону переднего вагона, — есть толстая пачка твоих расписок, то единственное, что она сможет с ними сделать, так это подтереться. Здесь ни суды, ни серьёзный криминал не принимают ничего из-за ленточки. А вот мошенники, случается, разводят излишне доверчивый контингент.
