Это означало, что Изар, даже не угрожай ему донки, не мог более отсиживаться в Жилище, но должен быть на людях – убеждать, поднимать, вести: пpотив чужеземной солдатни, своих собственных бандитов и мародеров, на обработку земли и возобновление производства необходимых товаров.
И лишь провозгласив эти достойные цели непосредственно населению, можно было вернуться в столицу и разговаривать с Высокой Мыслью самое малое – на равных. Опять-таки, обладая военной силой, затевать, так сказать, фронтальную психическую атаку – в то время, как Дипломат будет разваливать тылы противника.
Донкам же противопоставить и такой еще аргумент: положение заставляет общаться с правителями других миров, заново налаживая более или менее нормальные взаимоотношения, без которых достаточно скоро так или иначе разгорится новая война. Но властители других миров будут разговаривать лишь с тем, кого принято считать законным пpавителем Ассарта, иными словами – с ним, Изаром. Другие миры это вполне устроит: всегда приятнее вести дела с тем, кого считаешь побежденным. И поэтому провозглашение новой династии всеми планетами Нагора будет воспринято с неудовольствием. Это значит – задержится обмен тех ассаритов, что в ходе войны попали в плен на чужих мирах, – на ту инопланетную солдатню, которая до сих пор, лишенная кораблей, околачивается на Ассарте. Вести же переговоры на эту тему с сорока шестью маленькими властями вместо одной большой правители иных планет не станут: слишком много чести.
Надо было показаться в широком мире; но это означало, кроме прочего – и подставлять себя под пули и ракеты, от которых далеко не всегда может уберечь даже лучшая охрана. Означало – рисковать жизнью.
Изар знал (недаром же его сызмальства готовили к правлению миром), что жизнь Властелина никогда не подвергается столь серьезным угрозам, как в пору, когда государство, разочарованное неудачной войной, озлобленное наступившей разрухой и нищетой, о каких раньше если и знали, то лишь из школьных учебников, когда население планеты теряет веру в тех, кто им управляет. И тогда оно должно либо заново поверить в своего Властелина, вновь признать его – не только потому, что он, обладай Властью по закону и всем традициям, но и по той причине, что этой Власти достоин, – либо свергнуть его. Уничтожить. И с ним, скорее всего, династию. В определенных условиях – таких, как сейчас, например, – игра своей жизнью входит в обязанности Властелина. Вступая во Власть, человек одновременно пересекает и границу повышенного риска. Изар боялся смерти не больше, чем любой другой, то есть в случае необходимости готов был и пожертвовать собой. Но при одном необходимом условии. А именно: что линия династии не нарушится, что после него Ассартом будет править тот, кто имеет на это право – а не тот, кому повезет, кто окажется более хитрым и более жестоким, чем все остальные. Завершить собою династию – страшный сон для каждого наследственного правителя, страшный и постыдный. Вывод был один: нормально выполнять свои нынешние обязанности Властелин сможет лишь при условии, что в центре Власти – в ее Жилище – будет находиться его будущий преемник. Законный наследник.
