— С кем же? — тихо усмехнулась подруга. — Кто же может быть лучше наследного принца?
Внезапно пришедший в голову ответ застыл в горле. Сумеречно-серые глаза вспыхнули в памяти, как два кристалла цвета грозового неба.
Нет, об этом лучше не думать вовсе. Я промолчала, передернув плечами.
Тяжелый ветер дунул в лицо, снова прилипая к коже, просачиваясь в легкие, мешая дышать.
Ксавиан продолжал объяснять, как воспользоваться заклинанием, а мне хотелось встать под душ, чтобы смыть с себя неприятное обволакивающее ощущение.
Я с силой зажмурила глаза, пытаясь хоть как-то скрыться от этого, а когда раскрыла, увидела сумеречные потоки. Почему мне не пришло в голову сделать это сразу? Теперь стало ясно, что я чувствую.
Черные ручейки мрака будто размылись вокруг, растворились в ветре, окрасили весь окружающий мир в легкие светло-серые тона. И этот блеклый туман тонкими струйками проникал повсюду. Его вдыхали магиане, тонкой пленкой он оседал на коже, замыливал взгляд.
Только Ксавиан Зантарен будто находился в кристальном коконе. Он улыбался, разглядывая удивленных магиан, тычущих пальцами в глупого грифона.
Я резко выдохнула, прошептав в густоту мрака: «Отойди от меня…»
Не знаю, почему каждый раз я верю, что Тьма услышит меня. Без заклинаний, правильных позиций пальцев, без слов древнего языка. Наверно, потому, что она и вправду слышала. Я чувствовала это сердцем, собственной кровью. Словно обращалась к старой знакомой. Молчаливой, опасной, но верной… подруге.
В ту же секунду вокруг меня возник точно такой же кокон, как и вокруг профессора. Дышать мгновенно стало легче. Исчезла давящая липкость.
Но было еще кое-что. Темная иллюзия на грифоне исчезла! Больше не было белых червей! И это несмотря на то, что заклятие явно все еще работало. Бедный Красавчик щелкал клювом, хватая лишь пустой воздух, а магиане продолжали глазеть на него и обсуждать увиденное.
Сказать, что я обрадовалась собственным успехам, значит, ничего не сказать.
Опять справа раздался смех. И опять хохотал Ивейн. Я посмотрела на него крайне неприязненным взглядом и неожиданно получила такой же в ответ.
Затем демонолог лениво отвернулся и что-то шепнул Леонару. Тот улыбнулся одними уголками губ и тоже коротко скользнул по мне своими зелеными глазами.
От неприятного ощущения в груди кулаки сжались сами собой.
— Tah’ir der senut, unarh daustrata, — процедила я сквозь зубы, повторяя не такую уж длинную фразу, которую совсем недавно произнес профессор.
