Я пыталась говорить твердо. Но странный ореол самоуверенности и властности, что окружал этого типа, продолжал смущать и заставлял меня краснеть. Будто это я нахожусь не в своей комнате, пристаю к нему и вообще веду себя непотребным образом.
Никогда еще не испытывала подобной ерунды.
Взгляд зеленых глаз потемнел.
— Куколка, это мои комнаты. Причем обе, — твердо бросил он, снова медленно приближаясь.
У меня душа ушла в пятки. Мы ведь здесь с ним совсем одни. И, несмотря на то что парень был очень красив, я совершенно не собиралась делать… все те вещи, что и та девушка!
— Не обе. Эта — моя, — ответила как можно тверже. И в доказательство подняла вверх правую кисть, на которой сверкало дорогое кольцо-язык.
Снова его взгляд опасно сверкнул из-под бровей.
— Комендант уже… в порядке? — прозвучал тогда неожиданный вопрос, который показался скорее риторическим.
Но я все же кивнула в ответ.
— В полном. Если можно так сказать о привидении, — буркнула и попятилась назад синхронно с его хищно приближающейся фигурой.
Парень усмехнулся.
— Да, каждая шутка рано или поздно заканчивается, — проговорил он задумчиво и вновь переключил все внимание на меня. — Значит, Аделия подселила ко мне девчонку, — продолжал он, будто смакуя слова. — Первокурсницу… — И закончил, будто припечатывая: — Из низкородных.
Никогда я не стыдилась своего деревенского происхождения. Но сейчас рядом с этим красивым парнем, пахнущим дорогими духами, в комнате, где покрывало на кровати стоило дороже всей моей одежды, я вдруг почувствовала себя… ничтожной. Чужой. Будто алая клякса на черно-белой шахматной доске. Словно грязное пятно крови на шелковом платке.
— Если тебе не нравится такое соседство, можешь проваливать. Я не держу. — Вышло несколько злее, чем хотелось бы. И обиды в голосе было даже больше, чем я думала.
А парень молчал, высокомерно оглядывая меня с головы до ног. Все же задерживая взгляд на ногах, талии и груди, что мне совсем не понравилось.
— Брось, куколка, — вполне по-настоящему улыбнулся он через миг. — Я даже рад.
И снова сделал шаг. Между нами оставалось крохотное расстояние, а затем он резко вскинул руки, уперев их по обеим сторонам от моего лица.
Снова я была точно в ловушке.
— Ты очень красивая. — Его голос внезапно стал бархатным, тягучим.
Лицо оказалось на опасно близком расстоянии, и вдруг он потерся об меня носом.
Осторожно, нежно.
Я никогда не испытывала ничего подобного. Никто из мужчин не был со мной настолько близок. Наверно, поэтому в первое мгновение я не оттолкнула его, почувствовав лишь, что мне снова стало слишком жарко. От его слов, запаха, от обнаженных груди и живота с кубиками пресса, виднеющимися из-под распахнутой рубашки.
