— А это от кого?
Своим когтем он поддел цепочку с кулоном — подарок Шпунько и сейчас очень внимательно его осматривал.
— От инкуба, до которого тебе очень и очень далеко, лапонька.
— Сними.
— А хрен тебе!
Сжала кулаки и злобно прищурилась. Если этот кулон работает, как оберег от нападений, я его в жизни не сниму.
— Снимай, я сказал!
— А мне плевать, что ты сказал.
И вот тут наперекор всем моим нечаянным удачам он замахнулся. Успела отстраненно подумать, что до этого ни разу по лицу не получала, а вот теперь на тебе, после стольких геройских побед меня, нежную, милую, ранимую бьют. Накатила странная апатия, я зажмурилась и… отключаясь, задалась вопросом, а где же тот умник серокожий по имени Лихо?
* * *
После того, как смерч выбросил в сторону Нардо семь белоснежных предметов, скручивающаяся спиралью темнота с грохотом распустилась поверх пентаграммы и ушла сквозь руны.
Черт с болью в синих глазах смотрел на разорванные предметы одежды, зажмурился и прижал к лицу пенное кружево ее подвенечного платья. А ведь Галочка специально не сняла его, чтобы муж мог насладиться процессом обнажения супруги. И он понял это, но вот теперь все кончено.
— Галя… — сдавленно прошептал Нардо.
— Она… она… она… — отрывисто просипела Олимпия.
— Всего лишь раздета, — опередил дьявол слезы своей нежной демонессы. — Ткань все еще содержит ее тепло. И то, что она порвана, свидетельствует лишь о том, что наша Галя опять нашла приключения на нижние девяносто в обществе серых.
— На нижние сто четыре, — глухо поправил его лорд подземных чертогов и отложил разорванное платье в сторону. — Что можно предпринять?
— Предлагаю повторить попытку, только на этот раз действовать будем через кулон, — Темнейший обернулся к встревоженной демонессе и с нежностью в голосе попросил:
— Дорогая, пропусти Шпунько через магические заслоны.
— Но…
«Брата ты пропустила без слов, в чем заключается сложность теперь?» — он ехидно прищурился.
«В необходимости играть неосведомленность» — последовал тихий ответ, и смущенная улыбка озарила ее красивое лицо.
«Ты не обиделся? — она прикусила губу и продолжила, — я поняла, что вопрос важен, и вот…».
«Нет, не обиделся, — уверенно произнес дьявол и принялся вручную вводить новые знаки в уже существующую пентаграмму. — Но, если ты была против происходящего, сказала бы сразу».
«Я не была против, — и изящные ручки на его спине заставили Люциуса остановить начертание, прислушаться. — Но иногда ты так спешишь, что я пугаюсь».
