* * *
По окончанию конкурса мы выпили!
А нет, дело было не так. По окончанию конкурса они выпили, я закусила и начала развозить половину собравшихся по домам. Ровно половину, потому что в мою «Škoda» большее количество не поместилось бы. Останавливаясь у названного подъезда, ждала пока созревшего «клиента» сгрузят его родственники или он/она самостоятельно сгрузятся в случае неполной отключки. К сожалению, предпоследняя остановка увенчалась беспробудным сном той самой Павловны. Ее можно понять: даме за сорок, двое взрослых детей, и еще один ребенок, который муж (это ее личное мнение относительно супруга, кто супруга не знает, тот не опровергает — мы приняли за чистую монету), три собаки и наглая свекровь — это та еще кровососущая компания. А сегодня ей помимо родных кровиночек пришлось вынести еще и вопли тридцати красавиц-кровопийц. Ладно, двадцати девяти, одну из них я лично угомонила.
Посмотрев на Рябцеву, что была вполне еще в себе, предложила со мной за компанию поднять тело бездыханное на нужный этаж. Рябцева куксилась долго и обстоятельно, но узрев мой гнев, тут же согласилась.
Знала бы, что моя перекошенная моська и обещание «в лесу высажу!» ее так испугают, предложила бы раньше. На пару мы Тамару Павловну вытащили и повели. Тени, отбрасываемые нашими телами, впечатляли. Одна ровно идущая, одна ссутулившаяся и еще одна полусогнутая — это Павловна на Рябцеву всем корпусом навалилась. Разогнули Рябцеву, пошли дальше. Как ни странно, к нашей тройке теней присоединилась еще одна — темная, по асфальту ползущая, а над нею светлячок. Когда вошли в подъезд, тень исчезла. Далее без происшествий. Оказавшись в родном дворике, счастливо вздохнула.
— Дом, милый дом! — девятиэтажка подмигнула светящимися окнами. Открываю дверь, поднимаюсь к себе в лифте. Сегодня без геройств, пешком на свой этаж я не дойду — набегалась за день, да и накаталась.
Вдруг рядом возник светлячок, тут же, в лифте. Пока я удивленно таращилась на него, думая, а не парами ли проспиртованного дыхания коллег меня глючит, он медленно исчез. Протираю глаза и улыбаюсь. Хорошо, что с завтрашнего дня ухожу в отпуск на месяц. Он меня здорово выручит и самое главное — завтра в воскресенье не придется тащиться на работу. Когда чужие праздники занимают ваши будни, чертовски сложно продолжать ценить собственные. Ценить начинаешь уединение, голые стены, бескрайние просторы степей и лесов и тех знакомых и соседей, которые болеют ангиной. Они и рады рассказать, как обстоят их дела, да не могут.
