Т у р г е н е в. Что же мне остается?
Пауза.
С а в и н а. Поклонитесь от меня этой женщине.
Тургенев срывает розу и передает Савиной. Слышна музыка — старинный вальс Ланнера.
Боже!.. Как хороша эта роза! (После паузы.) «Где-то, когда-то, давно-давно тому назад, я прочел одно стихотворение. Оно скоро позабылось мною… Но первый стих остался у меня в памяти: «Как хороши, как свежи были розы…» Теперь зима: мороз запушил стекла окон; в темной комнате горит одна свеча. Я сижу, забившись в угол; а в голове все звенит да звенит: «Как хороши, как свежи были розы…» Я никогда вас не забуду.
Савина обнимает и целует Тургенева. Быстро уходит.
Т у р г е н е в (оставшись один). «Как хороши, как свежи были розы… Свеча меркнет и гаснет… Кто это кашляет там так хрипло и глухо? Свернувшись в калачик, жмется и вздрагивает у ног моих старый пес, мой единственный товарищ… Мне холодно… Я зябну… и все они умерли… умерли… Как хороши, как свежи были розы…»
КАРТИНА ДЕВЯТАЯ
На сцене С а в и н а и Т у р г е н е в.
С а в и н а. На другой день я уехала в Москву… Иван Сергеевич часто писал мне. (Перелистывает письма.) «Ваше пребывание в Спасском оставило неизгладимые следы… Я еще короче узнал Вас… Комната, в которой Вы жили, так навсегда и останется «савинской»… Сообщенная Вами новость меня очень заинтересовала, так как дело идет о Вашем будущем».
Т у р г е н е в. Поглядел бы я на вас в ту минуту, когда провозглашали многолетие невесте! Ваше лицо всегда приятно видеть; оно должно было бы быть особенно интересным — именно тогда… Когда мы увидимся, если увидимся, вы мне все это расскажете с той тонкой и художественной правдивостью, которая вам свойственна, и с той милой доверчивостью, которую я заслуживаю — не как учитель — с маленьким или большим «у», — а как лучший ваш друг.
С а в и н а. Мой верный друг…
Т у р г е н е в. То, что свершилось накануне вашего отъезда, — помните, тогда в саду, мне трудно забыть… Когда и где я с вами увижусь? И чем вы будете тогда? Госпожой Всеволожской?
С а в и н а. Не знаю… Ничего не знаю…
Т у р г е н е в. Надеюсь, что вы не оставите меня без вестей о себе… Странное дело! В прошлом году, когда… Ну, вы знаете, что со мной происходило, я ни минуты не думал о вашем браке — мне это было чуждо; а теперь я часто ставлю себе этот вопрос, вероятно, потому, что я крепче и больше привязался к вам.
С а в и н а (читает письмо). «Нет сомнения в том, что Вас побуждает к этому поступку своего рода достоинство — положение Ваше станет более правильным — или нормальным, — но в то же время более зависимым, и в конце концов Вы соедините Вашу судьбу с судьбою человека, с которым у Вас, сколько я могу судить, мало общего.
