Бутылка нашлась возле самой стены. Наблюдатель вцепился в нее слабыми пальцами, попытался открыть, но у него ничего не получилось. Пришлось долго собираться с силами, делать новую попытку…
Пробка отлетела куда-то в сторону. Емкость вырвалась из рук и упала рядом, разливая на кровать драгоценную влагу.
Эрик, чувствуя, что не может ничего с этим поделать, заплакал от беспомощности. И опять потерял сознание.
Следующее пробуждение оказалось гораздо мучительнее предыдущего. Боль усилилась, перебралась в голову и теперь плескалась там противными мутными волнами, жажда разрослась до немыслимых пределов, а окружающий мир стал заметно более странным и пугающим, чем раньше.
Наблюдатель с огромным трудом добрался до бутылки, подтянул ее ко рту и с жадностью высосал оставшийся внутри напиток.
Пришло облегчение. Настолько явное, что новый сон оказался почти нормальным. В какой-то момент закончились даже кошмары, уступившие место бесконечной черноте.
Когда Орсен открыл глаза в следующий раз, все опять изменилось. Боль сменилась усталостью, тошнота – голодом, а жажда больше не мешала связно думать. Впрочем, мысли все равно ворочались в голове с пугающей медлительностью.
Хоть и с трудом, но ему все же удалось подняться на кровати.
– Вот черт…
Стены каюты медленно двигались и время от времени подрагивали. Наблюдатель смутно помнил, что недавно уже ощущал какие-то толчки и вибрации, но тогда они проявлялись немного по-другому. Сейчас дело было явно не в очередном землетрясении.
Прошептав ругательство, он осторожно спустился на пол и на четвереньках отправился в сторону душа. Добрался до переключателей, а затем улегся прямо под струей прохладной воды.
Жидкость текла по телу, смывая пот и освежая кожу. Отдельные струйки добирались до рта, постепенно утоляя жажду и возвращая силы. Самочувствие постепенно улучшалось.
Минут двадцать спустя Эрик, по-прежнему шатаясь от слабости, выбрался из кабинки, с трудом вытерся и натянул на себя халат. А затем остановился рядом с экзоскелетом, стараясь понять, что нужно делать дальше.
Возникла и практически сразу же пропала мысль о находившейся поблизости аптечке.
Наблюдатель уже давно догадался, что стал жертвой какой-то непонятной болезни, но, раз вакцина с ней справилась, то о лекарствах можно было не вспоминать…
Новая волна пронзительного голода расставила все на свои места, и он целенаправленно двинулся к выходу, совершенно не думая о том, что могло ждать его за дверью. Друзья, враги… мысли Орсена оказались сосредоточены только на расположенных совсем неподалеку репликаторах.
