Пара минут, и началась обратная реакция. Казалось, что кровь стала течь быстрее. Сердце бешено стучало, а мозг пульсировал так сильно, будто его сейчас разорвёт. Сжав подлокотники кресел, я сдержал крик. Несколько секунд и всё прекратилось. Доктор отсоединил щуп и я поднялся. Никаких изменений в организме не ощущалось. Да и что там, всего +1 выносливости к целой горе, что у меня уже была. Такое сразу не проверишь. Когда я оделся, отец спросил:
— Как себя чувствуешь?
— Обычно, как и всегда.
— Так это… Может тогда посидим вечером? Отметим твой лвл-ап, — видя, что я не горю энтузиазмом, отец сник.
— Пап, но сегодня же Бойня Скорби! — попытался я его образумить.
— Возьму отгул, — скривился он. Сообразив, что отец увидит меня на Арене, я подумал: а не соврать ли ему? Пусть лучше ждёт меня дома, чем грызёт ногти, глядя как я рискую.
— Нет пап, у меня сегодня другие планы.
— Я понимаю, да… может завтра? — без особой надежды спросил он.
— Да, завтра обязательно! — горячо убедил его я. Настроение отца, кажется, поднялось.
— Ладно пап, мне надо домой, я…
— Конечно сын, иди. Мне тоже пора на работу.
Обняв отца напоследок, я двинулся к дому. Мысль о том, что сегодня отец может потерять и меня беспокоила больше, чем сама мысль о возможной смерти. Конечно, он испоганил мне карьеру бойца, но всё же это был мой отец, да и… Я понимал, почему он так боится. Он слишком сильно любил маму. Как знать, что стало бы с нами, если бы она не рискнула показаться на той бойне. Я ведь её толком и не помню, едва четвертый лвл-ап пересёк. Не поступаю ли я также эгоистично, как она? Пожевав эту мысль, я встряхнул головой. Поздно. Я уже принял решение. Если я достигну успеха, отец простит меня. Надеюсь он поймёт…
За мрачными мыслями я и не заметил, как дошёл до дома. Ровный, пятиэтажный прямоугольник покрытый окнами словно пятнами. Ещё на улице я почувствовал мерзкий запах стряпни соседки сверху. Она каждый божий день пыталась придумать из синтетической каши что-нибудь изысканное, но иногда мне казалось, что она просто травит соседей как тараканов. Сорвав с двери подъезда листовку, я пробежался по ней взглядом: «Сопротивляйся, восстань!» гласила она. Скомкав, я бросил её в ведро. В последнее время эта бессмысленная чепуха висела повсюду. Сопротивляться чему? Ответа никто не давал.
Наша двухкомнатная квартирка ничем не отличалась от десятков таких же. Утилитарный дизайн был практичным, но вместо простора я ощущал пустоту. В сравнении с изысканными комнатами в небоскрёбе, наша квартира напоминала простой ящик. Свою же комнату я обустроил по мере сил и даже мог назвать её уютной. Несколько полок были заполнены книгами и парой игрушек — тренажёров для развития внимательности. Не то, чтобы я действительно верил в их эффективность, просто мне нравилось напрягать мозги. В работе уборщика Арены, увы, думать не приходилось.
