Он не хотел пугать Эллу и не стал говорить, что ее травят, хотя подобного рода шутки легко превращаются именно в травлю. И дело было не только в творческой натуре Эллы, а еще и в ощутимой в ней двойственности. Именно она беспокоила и раздражала девочек.
— А когда твоя мама говорит: «Опять за свои каракули!», ты представляй себе курицу, которая высидела утенка.
Элла представила себе курицу с утенком и улыбнулась:
— Дайте мне предложение на НЕ и НИ с глаголами.
— С удовольствием. Как пишется: «Сколько ни старайся, от себя не убежишь»?
— В первом случае НИ, во втором — НЕ. — Элла опять улыбнулась. — Приведу этот пример мадам Нозьер.
Быстрым шагом с синей сумкой на плече Элла шагала по улице Мюрлен.
Спаситель вернулся в кабинет. Он сомневался, что мадемуазель Мотен появится, хотя и собиралась. Прошло пять минут после срока, десять… Спаситель обрадовался, как школьник, узнавший, что учитель заболел. Он стал просматривать журнал, предоставив опаздывающей пациентке еще пять минут, прежде чем запереть дверь. Услышал на улице детский плач и выглянул в окно. Мадемуазель Мотен поднималась на крыльцо по ступенькам, таща в руках сумку-переноску с ребенком. Спаситель поспешил открыть перед ней дверь.
— Не могла же я оставить его в машине, — сердито бросила она, словно психолог в чем-то ее упрекал.
Сумку она тащила, как обычную хозяйственную и так же небрежно поставила ее на кушетку.
— Фу! Ну и тяжесть! Говорю сразу: здоров, сыт, сухой. А что ревет, так он каждый день ревет в это время.
— «Но к ночи язвительней горечь страданья, больных сумрак ночи за горло берет…»[18]
— Это еще что? — спросила Пенелопа все так же сердито — ей нравилось говорить с психологом таким тоном.
— Бодлер. «Вечерние сумерки». В семь часов вечера всем тоскливо.
Он присел возле малыша и отметил, что Пенелопа и на этот раз солгала. Она сказала, что родила год тому назад, но младенцу было не больше четырех месяцев. Он орал во всю силу легких, красный от напряжения и, конечно же, от жары, задыхаясь в пуховике «Тартин и Шоколя».
— Привет, малыш, — ласково поздоровался с ним Спаситель — таким тоном он разговаривал с очень маленькими детьми и еще с хомячками. — Как тебя зовут?
— Боюсь, он вам не ответит, — насмешливо отозвалась его мама.
— А вы? Вы ответите мне?
— Могу. Он… А… Альбер.
— В прошлый раз был А… Анатоль, но Альбер тоже очень ему подходит. Вы заметили, воротник курточки так и лезет ему в глаза? Может, попробуем?..
