— А-а, ты тоже смотришь «Enjoy Yourself»[17], — раздался голос за спиной Алисы. — У меня был шок, когда она рассталась с Идрисом. Отличная была пара, не находишь?
Это была Пэмпренель, Алиса называла ее «гамашей» или «круглой дурой». Молча она выключила ролик.
— Смотрела ее ролик о прыщах? — ничуть не смущаясь, продолжала Пэмпренель. — У меня есть от них отличная штуковина.
«Отличная штуковина от прыщей» оказалось волшебным словом, ключом к Алисиному сердцу. Она повернулась к Пэмпренель:
— И какое же?
— Зубная паста.
Алиса только плечами передернула.
— Клянусь, — настаивала Пэмпренель. — У меня, когда месячные, непременно два огромных прыща выскакивают. Гнойные, представляешь? Их даже под кожей чувствуешь, пока не выскочили. Красные, болезненные. И вот. Я сразу мажу их пастой, и они подсыхают.
— А как насчет гексамидина? — заинтересованно спросила Алиса.
— Я пробовала гексамидин, он спиртом воняет, а паста пахнет мятой и помогает более лучше. — Пэмпренель расхохоталась. — Ну и сказанула! Более лучше!
Обычно ребячливость Пэмпренель раздражала Алису, она понять не могла, что в ней могло понравиться ее отцу. Но внезапно она увидела в ней подружку, ровесницу, человека, с которым она может, не стесняясь, обсудить проблему с прыщами. И хотя Пэмпренель была вдвое старше, их заботило одно и то же, они смотрели одни и те же ролики, говорили на одном молодежном сленге. Забыв обо всем, Алиса заговорила с ней о матери и пожаловалась, что она делает все, что Поль ни пожелает. Поль с его приятелем Лазарем заполонили своими хомяками весь дом.
— Лазарь, — прервала ее Пэмпренель, — это сын бойфренда?
Алиса молча кивнула. Что-то удержало ее от дальнейших признаний. Признаний или предательства?
— А как тебе мамин дружок? — поинтересовалась Пэмпренель, и глаза у нее заблестели.
— Ты знаешь, что он черный? — уронила Алиса.
— Твой папа мне сказал. Красивый парень. А тебе как?
— Не знаю. Может быть. В общем, я его почти не знаю. Мы ходили вместе с ним один раз в боулинг. И еще ходили в ресторан в воскресенье, отмечали мамины тридцать восемь лет. — Алиса поднесла руку ко рту и нащупала пальцем большой прыщ.
— Только не выдавливай, — посоветовала Пэмпренель. — След останется. — И снова вернулась к Сент-Иву. — А как у него дома? У тебя там будет отдельная комната, как у нас?
— Я к нему не пойду! — взорвалась Алиса.
Спать в доме Сент-Ива, мужчины, который спит с ее матерью?! Никогда.
— Я тебя понимаю, — сказала Пэмпренель. — В ее-то годы пора бы и угомониться.
