— Это только начало, — охлаждал его пыл Эйно. — А вот когда твой трактор в глухом лесу заглохнет, когда руки начнут прилипать к металлу, когда слезы на щеках будут замерзать и ты будешь всех чертей вспоминать, проклиная свою судьбу, но вдруг словно молния озарит тебя, и ты поймешь, чем заболел твой железный медведь, и заведешь его, вдохнешь в него жизнь, тогда считай себя трактористом.
Работали без выходных, выезжали на линию в самые жестокие морозы, в пургу. Рейс любой ценой! — такой неписаный закон был у них.
Эйно вывозил за один рейс двадцать одни сани — двести пятьдесят семь кубометров! И это на слабом газогенераторе. Бензина леспромхозу почти не выделяли — все горючее шло на фронт, и треть тракторов, работавших на жидком топливе, простаивала.
Однажды Эйно зашел к Еркину.
— Послушай, что я надумал. Есть у нас смолокурня, там добывают скипидар и деготь. Так вот, я смешал ведро бензина с ведром скипидара и, по-моему, дельная смесь получилась. Давай попробуем залить ее в пусковой двигатель. Когда-то в Канаде я слыхал про нечто подобное. Ну, а деготь можно вместо автола. Тут, конечно, опасность есть.
— Ты имеешь в виду подшипники?
— Именно. Вот где пригодится опыт, а если хочешь, и музыкальный слух, чтобы уловить, когда двигатель закапризничает…
Сначала все шло хорошо, двигатель работал четко, но когда усилились морозы, трактор нельзя было завести, плавились подшипники.
Однажды Эйно тащил двадцать три санных прицепа. На подъеме трактор забуксовал и мотор заглох. Принялись с учеником заводить машину, провозились около часа — никакого результата. Отдохнули, снова попробовали завести мотор, и тут Эйно понял: случилось то, чего он так боялся — расплавился подшипник.
— Ничего, пою[4], осилим, иначе какие же мы трактористы, черт возьми, — говорил Эйно, отогревая у рта онемевшие пальцы.
— Мороз, дядя Эйно, к полуночи до сорока градусов усилится. Знаете, какие у нас морозы бывают. Пойдемте в поселок, а утром вернемся и начнем все сначала.
— Э нет, так просто мы не сдадимся. Давай беги к Еркину — он знает, что надо делать, даст подмогу. Трактор нам надо к утру на ход поставить, ведь мы дорогу загородили — вывозка остановится. Беги, а я тут костер разожгу, мотор разберу. Не боишься ночью-то?
Но мальчишка был уже далеко. У Эйно в кармане в чистой тряпочке был припрятан запас — четыре ржаных сухаря. Он отломил кусочек, положил за щеку и принялся за работу…
Почти сутки провозились с подшипником. Когда Эйно наконец завел трактор, руки его враз обессилели, ноги обмякли, и он не смог взобраться на сиденье.
