Река была небольшой, но с быстрым течением. Утопленницу унесло далеко от моста, с которого она упала. Тело, запутавшееся в забытых сетях, было погребено на дне под песком и илом.
Амели объяснила ребёнку, что сейчас её тело оживят, и пугаться не стоит. Девочка совершенно равнодушно отнеслась к её словам, даже не заинтересовалась, как обычно это делают дети. Печально вздохнув, иномирянка направила змейку к останкам Любы, от центра реки пошли волны, вниз по течению потекла муть. Волны приближались к берегу, вода поднимала кверху ил, песок и глину.
На берег вылез скелет в остатках сети. Амели не стала ждать, когда останки проявят свой агрессивный характер, и выпустила вторую змейку. Скелет замер и рассыпался на части. Люба осталась равнодушна к происходящему.
Иван крепко вцепился в талию Марины Петровны как в спасательный круг. Выпускать из своих крепких объятий он её не собирался. На данный момент эта женщина для него была лучшим, самым надёжным антидепрессантом.
Марина Петровна вызвала полицию.
Родителей девочки нашли быстро. Её подруга наконец-то смогла рассказать, что произошло на самом деле. Она боялась, что её обвинят в этой смерти. Они все боялись. Люба сорвалась с моста, сильное течение подхватило её и, утянув на дно, не дало возможности всплыть на поверхность.
Амели незаметно осталась в квартире у родителей девочки, пока люди ходили туда-сюда в суматохе. Она вышла к матери Любы, когда та тихо плакала на кухне. Молодая женщина удивлённо уставилась на гостью.
— Я хочу вам кое-кого показать, — шепчет Амели.
— Вы приходили с полицейскими, — вспоминает женщина сквозь туман в голове. Её мелко знобит. Долгие годы она верила, что дочь жива, что она живёт где-то вдали, может быть, её украли, похитили. Она хотела верить в то, что другие… чужие люди там её любят и не обижают. Она уговаривала себя, что там дочери лучше, но она всегда хотела знать правду. Ей не нужна была пустая надежда, ей нужна была правда — любая, но правда. Жестокая, но правда. Знать легче, чем не знать.
Амели берёт её за руку, и перед женщиной появляется её дочь. Она обнимается с мамой. Люба плачет, она лихорадочно объясняет матери всё, что с ней произошло — и они прощаются уже навсегда.
Тарго появляется вовремя, он подаёт костлявую руку девочке, и та смело уходит с ним.
Мать Любы вцепляется мёртвой хваткой в Амели, рыдания сотрясают её. Некромантка вытягивает из женщины глубокое отчаяние, раздирающую внутреннюю боль, ярость, горе. Внутренности сворачивает в тугой комок, боль горит в венах, дышать невыносимо. Тут же появляются Дэн и Марго, они пытаются вырвать её из чужих объятий. Амели не позволяет этого, да и что могут бестелесные ангел и демон? Она впитывает в себя всё до капли, и женщина затихает у неё в руках.
