— А, Грейнджер, — он впервые опустил «мисс», наверное, ему было все-таки больно, — проходите. Не стойте в дверях, там чары, могут и среагировать.
— Чары? — Гермиона поняла, что профессор ей не привиделся, и во все глаза уставилась на полуобнаженное тело.
— Да, я их на вас настроил, почему-то была уверенность, что вы сюда заглянете. Наверное, мне нужно к Трелони сходить, пару уроков взять. Чертов оборотень.
— Профессор, вы меня ждали?
— Нет, просто я полагал, что вы можете сюда прийти. Блэк сбежал?
— Я… я…
— Не мямлите, Грейнджер. Если вы думаете, что я не понял, кто вытаскивал Блэка посредством этой чертовой игрушки, что болтается у вас на груди… Неужели я произвожу впечатление полного идиота?
— Профессор Снейп, вам нужно в больничное крыло, вы ранены, — пропищала Гермиона, чувствуя, что от вида его крови ей становится нехорошо.
— Не мелите чушь. Я не собираюсь валяться на койке из-за каких-то царапин. Так что с Блэком?
— Он… да, он сбежал, — Гермиона отвела взгляд от профессора и посмотрела на пол.
— Подойдите сюда, — внезапно услышала она. Не поверив своим ушам, девочка посмотрела на профессора и мучительно покраснела. — Мерлин, Грейнджер, не время смущаться. Раз уж вы здесь, может, вы соизволите мне помочь, коль скоро вы виноваты в моих ранах?
— Я виновата? — невольно вскинулась Гермиона, но, тем не менее, двинулась в сторону профессора на негнущихся ногах.
— Тройной экспелиармус — это довольно болезненно. Вы мне едва руку не оторвали. Но в нокаут меня отправил Петигрю, крыса позорная. С детства привык бить исподтишка. А в совокупности мы получили оборотня, который и оставил мне эти украшения. Долго вас ждать?
Гермиона подошла вплотную. Профессор протянул ей тампон, смоченный в резко пахнущем зелье. Она принялась тщательно смазывать раны. Две из них были глубже и уходили в подмышечную область, а один даже на спину, словно он сумел крутануться, избегая более серьезных повреждений. Да, сам он не смог бы тщательно их обработать, не вывернулся бы так, несмотря на гибкость, которая чувствовалась в этом худощавом, но сильном теле. Гермиона старалась не рассматривать его очень уж пристально. Она и так чувствовала, что даже кончики ушей покраснели. Пока она обрабатывала царапины, он стоически молчал, только иногда некоторые мышцы непроизвольно сокращались под ее пальцами, и она понимала, что ему очень больно.
Профессор Снейп, нет, Гермиона, Северус! Профессор Снейп никогда не стоял бы перед ней полуголый, никогда. Северус послушно поднял руку, когда она добралась до тех самых неудобных порезов. Только сейчас она заметила, что предплечье украшает странная татуировка в виде черепа с выползающей из него змеёй. Тогда она не придала этому значения, мало ли какие тату люди себе накалывают.
