— Это какие-то чары? Я имею в виду освещение? — она посмотрела на потолок. Люстра светилась и освещала комнату теплым желтоватым светом.
— Да, — кивнул Малфой, вяло ковыряясь в тарелке.
Как только он произнес последнюю фразу, люстра заморгала и потухла. Комната сразу же погрузилась в интимный полумрак. Вечернюю темень разгоняли только отблески огня в камине.
— Ну вот, сглазила, — Драко почувствовал, что его бьет мелкая дрожь. Он перевел взгляд на руку и отметил, что зажатая в ней вилка тоже подрагивает.
Есть внезапно расхотелось и он, положив вилку на стол, посмотрел на Гермиону.
Блузка только на первый взгляд выглядела плотной. Как оказалось, в свете камина она просвечивалась насквозь. Странным казался тот факт, что в свете люстры подобного эффекта не наблюдалось.
— Ты очень громко последние несколько часов говорил, что хочешь есть, а сам ни разу не притронулся к еде, — Гермиона с тревогой посмотрела на Малфоя. Его вид ей не нравился.
Лихорадочно блестевшие глаза, капельки пота на лбу, легкая дрожь в руках, которую Малфой безрезультатно пытался унять.
— Тебе не кажется, что здесь слишком холодно? — стуча зубами, проговорил Драко, которого уже просто колотило.
Гермиона быстро встала из-за стола и подошла к Малфою. Когда она опустила руку ему на лоб, Драко прикрыл глаза, так приятна была прохлада ее ладони.
— Мерлин, ты же весь горишь, — Гермиона опустила руку, а Драко протестующе застонал, и распахнул глаза.
— Грейнджер, ты что не носишь белье? — пробормотал он, пытаясь сфокусировать взгляд на ее груди.
Гермиона недоуменно проследила за его взглядом: блузка слегка просвечивалась, и были видны кружева ее бюстгальтера.
— Ты бредишь? — спросила она, но Драко уже не отвечал.
Он, наконец, почувствовал, что ему с каждой минутой становится все хуже. Наверное, болезнь начала проявляться уже давно, но Драко первые симптомы списывал на нервное перенапряжение, на холод, на похмелье, после вчерашней ночи… Сейчас же, когда температура поднялась до огромных цифр, было уже поздно что-то предпринимать в качестве профилактики.
Сквозь жар, который охватывал все его тело, перемежаясь с ознобом, он, путаясь в собственных мыслях, отметил, что, похоже, начинает бредить, а это было нехорошо. Очень нехорошо. Нужно было предупредить Грейнджер.
— Я должен предупредить Грейнджер, — тихо пробормотал он вслух.
— О чем? О чем ты должен меня предупредить? — Гермиона накладывала одно диагностическое заклятье за другим и никак не могла понять, почему Малфой так стремительно «уплывает», ведь диагностика ничего, кроме довольно сильной простуды не показывает.
